– Что ж, неплохая мысль, – сказал Брок. – Послушайте, я упомянул об этом только для того, чтобы вы имели возможность проверить свой архив на наличие бумаг, при сложившихся обстоятельствах способных вам навредить. Суперинтенданта Макларена более всего интересуют именно такого рода записи, и если он найдет вашу фамилию в деловых бумагах Пикеринга, то, естественно, сразу же явится к вам за разъяснениями. А вы наверняка ведете деловые записи и храните их, не так ли? Для предоставления в департамент по налогам и сборам, разумеется. Между тем суперинтенданта Макларена очень занимает в этом деле и проблема налоговых выплат.

– Правда? – неуверенно произнес Уэверли.

– Кажется, мы уже начали злоупотреблять вашим терпением, – сказал Брок, не ответив на реплику Уэверли, и поднялся. Кэти протянула доктору свою карточку, в изучение которой последний и погрузился, когда детективы выходили из комнаты.

Когда они вернулись в машину, Брок сказал:

– Не заметно, чтобы он слишком уж паниковал, верно? Да и историю с отрезанными пальцами Пикеринга он переварил довольно быстро.

– Пожалуй… Я, возможно, на его счет ошиблась. Что дальше? – Она посмотрела на часы. – Полдень. Прошло семь с половиной часов с тех пор, как Леона… Признаться, я чувствую себя такой беспомощной…

– Да уж… – протянул Брок.

– Кладовая Пикеринга представляла собой кошмарное зрелище, Брок… Раньше я не верила, что Сэмми на такое способен. Но теперь, когда я думаю о нем и Леоне, у меня сердце сжимается от ужаса.

– У Сэмми Старлинга всегда была холодная голова, Кэти, – сказал Брок успокаивающим тоном. – Он никогда не позволял себе ненужной жестокости, и сейчас у него нет абсолютно никаких причин причинять вред Леону.

– Но Ева вывела его из себя, не так ли? Заставила совершать поступки, которые были не в его характере. И он проявил по отношению к ней ненужную жестокость, верно?

– Если это действительно его рук дело.

– А чьих еще? Ведь он вчера ночью это доказал, не так ли? Когда разбирался с Пикерингом?

– Китайчонок Сэмми… – Брок запустил пальцы в бороду и поскреб подбородок. – Хотелось бы мне заглянуть в файл Пикеринга, узнать, откуда он родом и как дошел до такой жизни. Как думаете, вы сможете мне это устроить?

– Конечно. – Кэти вздохнула. Что-то делать лучше, чем сидеть сложа руки, но все действия, которые они могли сейчас предпринять, казались ей малопродуктивными. – Хотите, чтобы я привезла вам его досье домой?

– Думаю, дальше центра вам ехать не придется. Попробую расположиться в здании у ворот Королевы Анны, если горизонт расчистился. Полагаю, впрочем, что нынче все гончие отправились по новому горячему следу.

– Мы можем сделать что-нибудь еще?

– Мы можем как следует над всем этим поразмышлять. Кроме того, вы можете держать меня в курсе усилий Макларена. Позвоните мне, когда его люди найдут машину Леона, или появятся какие-то новости.

Кэти высадила его у офисов около ворот Королевы Анны. Эта часть здания казалась пустой и заброшенной. Она немного подождала, убедившись, что в дверях не сменили замки, и видела, как Брок махнул ей рукой, входя в холл.

Кэти ехала по Воксхолл-бридж, когда зазвонил ее мобильный телефон. Она притерла машину к бровке и едва смогла подавить возглас разочарования, услышав в трубке голос, который в данный момент ей совершенно не хотелось слышать.

– Кэти? Сержант Колла? Это Питер Уайт. Вы можете разговаривать? Я просто хотел узнать, помог ли вам хоть немного тот маленький ключик, который я вам дал.

Несколько секунд Кэти не могла понять, о чем это он толкует, но потом вспомнила данное им описание мужчины с биноклем.

– О да, Питер, – неохотно призналась она. – Вы нам очень помогли. Мы вычислили того человека, и он рассказал нам достаточно, чтобы мы могли исключить его из списка подозреваемых.

– В самом деле? – В голосе Питера слышалось разочарование.

– Но, помимо всего прочего, он предоставил нам ценную информацию, которая принесла расследованию большую пользу. – Кэти подумала, что говорит бездушным языком официального бюллетеня. – А все благодаря вам.

– Что ж, и то хорошо, – сказал Питер. – Между прочим, у меня сейчас появилась парочка идей получше, и я хотел бы обсудить их с вами.

– Послушайте, Питер, – твердо сказала Кэти, – вы позвонили мне, когда я ехала на задание. Мне очень жаль, но у меня совершенно нет времени разговаривать с вами.

– Ага! Похоже, дело получило дальнейшее развитие. Я не прав?

– Извините, Питер, мне надо ехать…

– Кэти! – Голос Уайта зазвенел от напряжения. – Не вешайте трубку, прошу вас! Разве вы не понимаете, что я могу оказать вам серьезную помощь? Я сделал это один раз, и сделаю снова. Вы должны предоставить мне такую возможность! Позвольте мне хотя бы попытаться!

Кэти едва удержалась от того, чтобы нажать на кнопку отключения телефона. В речи Питера было слишком много патетики и унизительных просительных интонаций, вызывавших у нее раздражение. Потом, однако, она подумала, что лишать его шанса не стоит. Возможно, он и в самом деле знал Сэмми лучше, чем кто бы то ни было.

– Питер? Надеюсь, вы понимаете, что разговор носит конфиденциальный характер?

– Разумеется, понимаю! Разумеется!

– В таком случае скажите, где, по-вашему, мог бы укрываться Сэмми, если бы ему вдруг пришло в голову исчезнуть.

– Так он сбежал! – Питер Уайт пришел в такое сильное возбуждение, что Кэти невольно задалась вопросом, уж не добавляет ли он виски в свою утреннюю овсянку.

– Я сказала «если», Питер… Будем говорить в сослагательном наклонении. Итак, если бы он и впрямь сбежал, то куда бы он подался, как вы думаете?

– А выехать из страны он не мог?

– Нет. Мы думаем, что он все еще в Лондоне.

– В Лондоне… затаился в какой-нибудь норе… Он один?

– У него заложник.

– Заложник?!

– Успокойтесь, Питер… Да, заложник. Взрослый мужчина. И это, как мне представляется, здорово усложняет ему жизнь.

– Да-да, понятно…

Кэти слышала в трубке тяжелое дыхание старика. По-видимому, он действительно старался успокоиться и мыслить рационально.

– Предоставьте мне немного времени, Кэти… Мне необходимо просмотреть свои записи, свериться с картотекой. Там у меня адреса.

В микрофоне послышался щелчок, означавший, что он положил трубку на стол. На заднем плане слышалась доносившаяся из радиоприемника музыка. Кэти представила себе открывавшийся из его кухонного окна вид на цветущий розовый сад и печально покачала головой. Не приходилось сомневаться, что заданный ею вопрос внес страшную сумятицу в привычное течение его жизни.

В скором времени Питер вернулся на линию, и Кэти, достав свой рабочий блокнот, стала записывать адреса, ей продиктованные. Продиктовав примерно дюжину, он сделал паузу, а затем сказал:

– Это все, что я могу сейчас сообщить. Но если немного подумать…

– Это просто великолепно, Питер, – быстро сказала она. – Я прослежу за тем, чтобы все эти адреса немедленно проверили. Если у вас появятся новые идеи, дайте мне знать. Ну а сейчас мне пора ехать. Честно…