К группе, имевшей дело с коллекционерами, Кэти не подключили. Вместо этого ей пришлось сопровождать Макларена и Хьюитта на допрос Старлинга. Она не понимала, почему ей предоставили подобную привилегию, пока не заметила реакцию Старлинга на ее появление, который, увидев ее, сразу же взволнованно осведомился, где Брок.

– Инспектор Брок снят с этого дела, мистер Старлинг, – небрежно заметил Макларен, пролистывая лежавший перед ним на столе файл.

– Снят с дела? Что вы имеете в виду? – спросил Старлинг с паническими нотками в голосе.

– Я имею в виду только то, что сказал, мистер Старлинг. Брок отстранен от расследования, и вы его больше не увидите.

– Что такое? – вскричал Старлинг. – Но я настаиваю, чтобы он…

Макларен медленно отвел глаза от лежавших перед ним бумаг и наградил его таким грозным взглядом, что заставил замолчать на полуслове.

– Насколько я знаю, у вас очень давнее знакомство с Броком, – сказал он обманчиво мягким голосом. – Как бы вы могли охарактеризовать ваши взаимоотношения, мистер Старлинг?

– Что? – Старлинг нервно прикусил нижнюю губу, после чего его глаза превратились в щелочки, а круглое лицо приобрело невинное, как у куклы, выражение.

– Вы бы назвали ваши отношения дружескими?

– Пожалуй… – осторожно произнес Старлинг после паузы, – пожалуй, я бы не отважился охарактеризовать их подобным образом… мистер… мистер?..

– В процессе общения вы когда-либо передавали друг другу деньги, мистер Старлинг?

Теперь прикусить губу пришлось Кэти, чтобы запечатать во рту слова протеста и несогласия.

– Деньги?

– Да, деньги.

– Я полагаю, это наше с мистером Броком личное дело.

– Я рассматриваю ваши слова как положительный ответ. – Макларен теперь едва ли не мурлыкал – так изменился у него голос. – По какому поводу вы давали ему деньги, мистер Старлинг?

– Как? – Складки кожи, в которых скрывались глаза Старлинга, быстро раздвинулись, а глаза чуть ли не вылезли на лоб. – Нет-нет. Вы неправильно меня поняли. Когда наши отношения только начинались, я, бывало, передавал ему кое-какую информацию… В обмен, так сказать, на наличность. Наличность мне давал Брок…

– Да? А обратный процесс, мистер Старлинг? Обратный процесс происходил?

– Какой такой обратный процесс? Я вас не понимаю…

– А такой, что вы передавали ему наличность в обмен на кое-какую информацию с его стороны. Я прав?

– Нет! Ничего подобного не было. Никогда!

– Ну, может, не наличность, а марки? Вы передавали ему редкие марки?

– Что? Марки? Нет, нет и нет! Повторяю, вы неправильно истолковали мои слова. Я вообще не понимаю, к чему все эти вопросы!

– А ведь он интересовался марками, не так ли?

– Даже если и интересовался, то мне об этом не говорил. Мы никогда не разговаривал с ним о марках. По крайней мере до самого последнего времени, когда произошло похищение Евы.

Макларен недовольно на него посмотрел:

– Похоже, помощи от вас не дождешься, мистер Старлинг… А между тем если вы рассчитываете на нашу помощь, то сами должны помогать нам. Это процесс двусторонний. Ответные шаги в данном направлении с вашей стороны явились бы знаком доброй воли.

– Разумеется, я хочу вам помочь. Но ведь я не могу говорить о том, чего не было, не так ли?

– Я вот все думаю, были бы вы столь же лояльны по отношению к инспектору Броку, если бы узнали, что… – Макларен не закончил фразу, покачал головой и пробормотал: – Впрочем, это не столь уж и важно…

– О чем вы? Если бы я узнал – что?

Макларен вздохнул:

– С вами трудно иметь дело, мистер Старлинг. И помочь вам трудно, поскольку вы не желаете с нами сотрудничать.

– Скажите, – взмолился Старлинг, – что я должен узнать? Быть может, все дело в каком-нибудь чудовищном недопонимании? Если вы скажете, в чем дело…

– В недопонимании? – Макларен скептически скривил рот и посмотрел на Хьюитта. Тот фыркнул. – Коли так, то речь идет о весьма трагическом недопонимании, мистер Старлинг. Весьма трагическом. Тем не менее позвольте мне все-таки довести до вашего сведения суть происшедшего. – Поедая Старлинга взглядом, он сказал: – Марка, переданная вами похитителям в качестве выкупа, не была аутентичной, которую вы приобрели на аукционе, ее же хотели заполучить и похитители. Это оказалась копия, то есть подделка, которую они обнаружили, после чего, естественно, основательно разозлились. До такой степени, что убили вашу жену и отрезали ей голову. Для того чтобы преподать вам урок.

Старлинга, когда он это услышал, можно было принять за мертвого – до того неподвижным он вдруг стал. Наконец его губы едва заметно раздвинулись и произнесли шепотом одно-единственное слово:

– Нет.

– Увы, да. И эта марка, которую вы передали похитителям, была не просто какая-то копия. Наша лаборатория установила, что это была копия, изготовленная нашими специалистами в ночь перед аукционом согласно инструкции, данной им инспектором Броком. – Макларен извлек из папки и продемонстрировал Старлингу бланк документа. – Вот заполненное им официальное требование; из него явствует, что означенную копию нужно было изготовить с целью подмены аутентичной марки. Впрочем, в конце концов решено было ее не использовать. Ну что – вспомнили?

Старлинг, прежде чем как-то отреагировать, снова долгое время молчал, после чего разлепил губы и вновь произнес одно-единственное слово:

– Да.

– Ну вот вы и согласились. В связи с этим возникает интригующая проблема. После вашего отказа использовать копию инспектор Брок положил ее в карман пиджака. Это вы помните? Впрочем, даже если не помните – не страшно. Это подтверждают несколько свидетелей, включая присутствующую здесь сержанта Колла. Но вот вопрос – как? Как это возможно, чтобы копия, находившаяся в кармане Брока, и аутентичная марка, принесенная с аукциона, скажем так, перепутались? У вас есть ответ на этот вопрос?

Старлинг с минуту, не меньше, смотрел на Макларена и при этом так сильно жмурил глаза, что Кэти подумала: он вот-вот разрыдается. Но этого не произошло. Нарушив наконец затянувшееся молчание, он сказал:

– Кто вы?

– Я сообщил вам свое имя в самом начале, мистер Старлинг, – медленно, чуть ли не по слогам произнес Макларен. Впрочем, продемонстрированное им терпение больше походило на сдерживаемое