Он купил сборник «Лучшие рассказы 1990 г.» и роман Спайдера Робинсона, который ему настоятельно советовал Вилли. На улице перед его домом дети играли в крикет. Ему не сразу удалось подъехать к дому — пришлось ждать, пока они передвинут картонную коробку, которую они поставили вместо воротец.

От утренних заплывов у него разыгрывался аппетит. На кухне в шкафчике притулилась одинокая банка консервированной фасоли в томатном соусе. Интересно, повышает ли фасоль в томате уровень холестерина? Яуберт достал из холодильника бутылку пива. Он где-то читал, что в пиве полно витаминов и микроэлементов, полезных для здоровья. Отвинтил крышку, вынул из кармана пиджака упаковку таблеток, понижающих уровень холестерина, положил таблетку на язык и запил пивом. Пиво было холодное; его передернуло. Потом он вышел в гостиную. Сел, закурил суперлегкую сигарету. Она ему не понравилась — безвкусная какая-то. Может, вернуться к «Уинстону», только сократить количество сигарет? Или курение тоже повышает уровень холестерина? Он глубоко затянулся, но лучше ему не стало. Открыл книгу, начал читать первый рассказ Айзека Азимова.

В дверь постучали.

Яуберт поставил пиво за кресло и встал. Открыл дверь.

На крыльце стоял Джерри Стоффберг. За ним топталась Ивонна.

— Здорово, Стофф! — От волнения у него сел голос.

— Матт, можно нам войти?

— Конечно. — Яуберт придержал для соседей дверь. Он заметил, что девчонка нарочно отводит глаза в сторону, и понял, что именно он должен сказать Стоффбергу. Ничего не было. Пусть Стоффберг поймет его правильно. Между ним и его дочерью ничего не было… пока.

Все молча прошли в гостиную. В пепельнице еще дымила сигарета.

— Садитесь, пожалуйста, — предложил Яуберт, но Стоффберг, не дожидаясь приглашения, плюхнулся на диван.

Дочь села рядом с отцом, как будто нуждалась в поддержке. Яуберт проглотил подступивший к горлу ком. Грудь сдавило, как тисками.

— Извини, Матт, что побеспокоил. У нас в семье горе.

— Ничего не было, — механически произнес Яуберт, сглатывая слюну, скопившуюся во рту.

— Что, прости?

Видимо, Стоффберг ничего не понял. Яуберт заметил, что Ивонна сердито хмурится.

— Вчера ночью умер мой зять, муж сестры. В Бенони, от инфаркта. Ему было тридцать восемь. В самом расцвете. Трагедия. — Он покосился на сигарету в пепельнице. — Кстати, он тоже был заядлым курильщиком.

Яуберта осенило, что приход соседа не имеет никакого отношения к Ивонне. На лице Стоффберга застыла скорбная гримаса — можно сказать, его фирменное выражение. Владелец похоронного бюро… Грудь отпустило, дышать стало легче.

— Прими мои соболезнования.

Ивонна просветлела.

— Матт, родственники хотят, чтобы я его похоронил. — Стоффберг помолчал. Яуберт не знал, что сказать. — Для меня их просьба — большая честь. Задача не из приятных. Но почетная. Похороны состоятся в следующую среду. Но тут возникает одна заминка. Мне понадобится твоя помощь, Матт.

— Джерри, сделаю, что смогу, — с чувством произнес Яуберт.

— Понимаешь, у Бонни в среду начинаются занятия в институте, она поступила в «Техникон». — Стоффберг положил руку на плечо дочери и смерил ее гордым взглядом. От нежности у него снова сел голос. — Да, Матт, папина любимица выросла. Будет учиться на факультете связей с общественностью.

Ивонна Стоффберг положила голову на плечо отца, как маленькая девочка, и радостно улыбнулась Яуберту.

Стоффберг вновь посерьезнел:

— Так что, сам понимаешь, Матт, поехать с нами на похороны она не может. А все ее подруги еще на каникулах. Я бы попросил пожить с ней миссис Преториус, которая живет в конце улицы, но ее рыжий сын… — Стоффберг молитвенно сложил вместе ладони: — И тут Бонни напомнила мне о тебе. Можно она поживет у тебя, пока нас не будет?

Яуберт не сразу понял смысл сказанного соседом, потому что в душе усмехался над высказанными Стоффбергом опасениями по поводу соседского рыжего мальчишки. Стоффберг истолковал его молчание по-своему, как признак нерешительности.

— Матт, ты — единственный, кому мы можем доверять. В конце концов, ты — полицейский. Речь идет всего об одной неделе. Бонни будет готовить, убирать дом… Она тебе не помешает. Ведь вы будете видеться только по вечерам. Днем она будет дома. Я был бы тебе так благодарен, Матт!

— Джерри, но…

— Бонни, обещай дяде Матту, что не будешь ему мешать!

Ивонна продолжала радостно улыбаться. Молча.

Яуберт понимал, что обязан согласиться. Но старался сохранить лицо.

— Джерри, я часто работаю ночами.

Стоффберг кивнул:

— Понимаю, Матт. Но ведь и она уже не маленькая.

Яуберт не мог придумать больше ни одной отговорки.

— Когда ты уезжаешь, Джерри? Мне придется дать ей ключи от квартиры.