А. Мистер Уильямс, я правильно понял — вам на самом деле ничего не известно о Крошке Мпайипели?
У. Почему вы спрашиваете, мистер Арендсе?
А. Да так, мелькнуло подозрение. Позвольте дать вам один совет: начинайте заказывать мешки для трупов.
8
Янина сбегала к себе в кабинет и позвонила домой. Няня сказала, что Лизетта уже спит. Она поблагодарила Суту за то, что та согласилась остаться на ночь, и попросила к телефону Лин.
— Мам, я уже сама разобралась в биологии.
— Так и знала, что ты справишься.
— Мам, а можно посмотреть шоу «Большой брат» до десяти?
Ох уж эти дети. Пытаются использовать все ситуации к своей максимальной выгоде. Смешно и тошно одновременно.
— Лин, ты сама все прекрасно понимаешь. Эту передачу нельзя смотреть детям до шестнадцати… — Говоря это, она знала заранее, каков будет ответ.
— Мам, эту передачу смотрят все мои друзья. Мне почти шестнадцать. Я уже не ребенок! — Все три довода в один присест.
— Я знаю, что ты уже не ребенок. Ты чудесная, любимая пятнадцатилетняя девочка, которой нужно подождать всего пару месяцев. А потом можешь смотреть все, что угодно, вместе с твоими недисциплинированными друзьями. Выспись как следует, завтра у тебя экзамен.
— Ма-ам…
— И передай Лизетте: мне жаль, что я не успела пожелать ей спокойной ночи. Передай, что я вас обеих очень люблю и очень горжусь вами.
— Мам, ты там не перерабатывай.
— Не буду.
— Мы тоже тебя любим.
— Знаю, доченька. Спокойной ночи!
— Спокойной ночи, мам.
Она поспешила назад, в оперативный штаб. Ее грызло нетерпение.
— Раджив, поищи еще. Если он состоял в «Копье нации», о нем должны быть там хоть какие-то сведения.
— Да, мэм. — Судя по жестам индуса, он знал заранее, что результат будет отрицательным. — Мы пользуемся самыми усовершенствованными методами поиска данных, но до сих пор ничего не нашли. Я могу повторить все сначала, но уверяю, результат будет таким же.
— Он мог солгать Арендсе насчет своего прошлого, — сказал Квинн. — В начале девяностых работы было мало; каждый мог наврать что угодно.
— С тех пор ситуация не слишком изменилась, — сухо парировал Радебе.
— И в результате у нас беглец с двумя пистолетами, — подытожила Янина.
Мозги Раджкумара работали превосходно:
— У АНК есть и бумажный архив. Кажется, он находится на острове Роббен.
— В Претории, — поправил его Радебе. — Архивы «Копья нации» хранятся на Фортреккерхохте.
— И что вам о них известно?
— Данные не были систематизированы. Поскольку после семьдесят шестого года к ним хлынул целый поток новичков, было слишком много бумаг и слишком мало администраторов. Но посмотреть все равно стоит.
— А как насчет старой библиотеки Национальной разведслужбы на микрофишах? Буры завели весь каталог в компьютер, но это локальная система, не подключенная к Интернету. В Претории она до сих пор действует. Можем послать запрос, — сказал Раджкумар.
Радебе пренебрежительно фыркнул, и Янина прекрасно знала почему. Новая Национальная разведывательная служба не пользовалась большим уважением среди ее подчиненных.
— Если запрос придет сверху, им придется ответить, — сказала она. — Я поговорю с директором.
— Мэм. — Квинн поднял руку, привлекая ее внимание.
— В чем дело?
— Послушайте. — Он нажал кнопку, и зал заполнило шипение. — Повторите, Натан.
— Нам удалось найти владельца местного филиала фирмы «БМВ-Моторрад». Его фамилия Боденстейн; он живет в Велгелегене. Он говорит, что Мпайипели не механик, а разнорабочий. Тихий, молчаливый, трудяга, пунктуальный, надежный. О его военном прошлом он понятия не имел.
— Натан, расскажите еще раз о сигнализации.
— Пока мы беседовали с Боденстейном, ему позвонили из охранной фирмы. Они сказали, что больше часа назад кто-то выключил в салоне сигнализацию. Потом ее так и не включили. Он немедленно выехал на место, а мы отправились за ним.
— Натан, а что он сказал о ключе?
— Ах да. Он говорит, что у Мпайипели есть ключ от служебного входа и он знает код, потому что именно он отпирает салон по утрам.
Сначала Мпайипели чуть не упал. Мощь огромного мотоцикла застигла его врасплох, когда он газанул, сворачивая на Освальд-Пиро-стрит. Реакция этого зверя настолько отличалась от реакции его малышки, что он едва не вылетел из седла. На GS все было массивным, тяжелым, высоким и неуправляемым. Он был потрясен; от избытка адреналина руки дрожали, щиток шлема запотел. Ему с трудом удалось выровнять мотоцикл; он снова прибавил газу, на сей раз осторожнее, и миновал перекресток с федеральной трассой № 1. Когда он нажал на передний тормоз, то снова чуть не упал. Он остановился, еле переводя дух. Колени дрожали. Не хватало еще умереть от разрыва сердца! Загорелся зеленый свет. Он медленно тронулся с места, осторожно повернул направо. Да уж, нечего сказать — мощная игрушка. Он еще не переключился на третью передачу, а мотоцикл уже делал сто километров в час — самая большая скорость, какую можно выжать из «бенли».
На шоссе было почти пусто, но он кожей чувствовал все машины вокруг. Он ехал медленнее остальных, держась в крайнем левом ряду, пытаясь почувствовать мотоцикл; на ходу равновесие держать легче, но ему все равно казалось, что руль слишком широкий.
Он снова включил поворотник, проверил, как работает переключатель ближнего и дальнего света. Впереди у него долгий путь. Сейчас скорость — почти сто километров в час. Он совершил ошибку, думая, что так можно быстро доехать из Кейптауна; если ему удастся до ночи попасть в Блумфонтейн, все в порядке: там без помех можно сесть на самолет. За блумфонтейнским аэропортом следить не будут. Но громадный мотоцикл не слушается его. Он совершил ошибку, надо было ехать на маршрутке. К тому же уже темно, и огни Сенчури-Сити слепят. Наверное, надо было поехать в Вустер или в Парл и там бросить проклятый мотоцикл. Что он себе вообразил?
Когда он съехал с эстакады на шоссе № 7, ему пришлось сменить ряд, чтобы пропустить грузовик. Лишь вернувшись в крайний левый ряд, он немного расслабился. В районе Пэроу дорога пошла в гору. Если бы еще машин было меньше! Интересно, куда спешат все эти люди так поздно ночью? Когда он спустился и съехал с эстакады в Бельвиле, машин стало меньше. Он увидел впереди автозаправочную станцию. Сколько у него осталось бензина? Слава богу, бак полный. Интересно, на сколько его хватит?
Он глянул на спидометр: сто десять километров в час. Немного сбавил скорость. Мотоцикл все-таки плохо его слушался, как будто жил своей жизнью. Как необъезженный мустанг. Тобела заставил себя сосредоточиться. Нужно все продумать заранее. Впереди — платная магистраль. До нее тридцать
