— Это не ускользнуло от моего внимания, — сухо отметил Йен.
— Она молода и способна родить, а я боюсь, что мой возраст лишил меня если уж не желания, то способности зачать наследника. Вот тут-то ты и нужен.
Граф покашлял, прочищая горло. Его неуверенность говорила о том, чего ему стоило довериться Йену в таком деликатном вопросе.
— Я надеялся, что могу попросить тебя нанести визит в спальню моей невесты в нашу брачную ночь. И каждую ночь после этого, пока я не смогу убедиться, что в жилах моего наследника потечет кровь Хепберна.
У Йена у самого кровь застыла в жилах.
— Позвольте мне убедиться, что я правильно вас понял, дядя. После того как завтра мисс Марлоу станет вашей женой, вы хотите, чтобы я каждую ночь приходил к ней в спальню, пока не будет полной уверенности, что она беременна от меня?
— Ну зачем так грубо, — недовольно раздул ноздри граф. — Мы же все здесь джентльмены. Но ты прав, это именно то, о чем я тебя прошу. Похоже, мисс Марлоу испытывает к тебе необъяснимую нежность. Я уверен, что она не станет возражать слишком сильно. Но если вдруг она не согласится, — пожал плечами граф, — существуют способы обеспечить ее согласие. Я могу дать указание одному из моих наиболее разумных лакеев помочь тебе. Кроме того, всегда есть настойка опия, способная притупить чувства и создать замешательство.
— О да, с настойкой опия, я уверен, она могла бы легко принять меня за вас.
— Она, если уж не красавица, то привлекательная девочка, — засмеялся граф, оставшись глухим к сарказму Йена. — Я полагаю, ты не станешь считать свои обязанности слишком обременительными. Разумеется, как только я достигну своей цели, и в детской появится новый Хепберн, мне, возможно, придется прибегнуть к твоим услугам еще раз. В моем возрасте надлежит иметь и наследника, и запасного игрока,[13] так сказать.
Йен вновь откинулся на спинку стула. Он молчал, пораженный глубиной порочности дяди. Этот человек не паук, он монстр, готовый позволить своему племяннику систематически насиловать свою невесту, лишь бы никто не усомнился в его собственной силе или в происхождении его наследника.
— Разумеется, ты не получишь никакого наследства, но я щедро вознагражу тебя за твою услугу и за твое благоразумие. Мне кажется, собственность под Эдинбургом придется тебе по душе. Если к этому я добавлю хороший годовой доход, ты сможешь остепениться, найти подходящую жену и, возможно, стать отцом нескольких своих детей.
Йен не сомневался, что как только Эмма родит его дядюшке наследника и запасного, она станет больше не нужна. Вот только ей не предложат приличный годовой доход и собственность под Эдинбургом. Скорее всего ее ждет большая доза настойки опия и холодная каменная постель на церковном дворе рядом с другими женами графа.
Если бы Джейми был здесь и слышал это шокирующее предложение, то в тощее горло графа уже вонзилось бы лезвие ножа дня вскрытия писем.
— Ты чему улыбаешься, парень? — нахмурился граф.
— Просто подумал, что это, наверно, одна из самых приятных обязанностей, которую меня попросили выполнить.
— Я знал, что могу рассчитывать на тебя, — одобрительно кивнул граф. — Несмотря на наши разногласия, мне часто приходила в голову мысль, что мы с тобой слеплены из одного теста.
Йен встал и элегантно поклонился графу:
— Я, как всегда, милорд, полностью в вашем распоряжении.
Выйдя из кабинета и направившись в гостиную, чтобы докурить сигару и налить себе еще один стаканчик бренди, Йен не переставал улыбаться.
Эмма стояла у окна роскошной спальни, которую ей предоставил граф, и смотрела на север. На фоне ночного неба гора стояла могущественной тенью, над вершиной которой висел мерцающий ломтик луны и блестела россыпь звезд. Она ощущала ее притяжение также явно, как чувствовала присутствие Джейми.
И пусть ему и его людям пришлось расстаться с ней и Йеном на границе графских земель, Эмма знала, что он где-то там. Наблюдает за ней. Присматривает.
Если он настоит на своем, она вернется в Ланкашир вместе со своей семьей, как только они победят Хепберна. Джейми был решительно настроен не повторять ошибок своих родителей. Для него любовь никогда не будет стоить тех рисков, на которые идут ради нее. Риск всем, что есть, может закончиться ничем.
Когда их отряд покидал крепость деда Джейми, старик, расправив свои широкие плечи, стоял на балконе, наблюдая их отъезд, а верная шотландская борзая стояла рядом.
Рамзи Синклер, должно быть, понимал, что видит внука в последний раз. И хотя Джейми знал, что дед там, он ни разу не оглянулся. Интересно, задумалась Эмма, неужели с такой же потрясающей точностью он сможет и ее вырвать из своего сердца.
Она на мгновение коснулась кончиками пальцев оконного стекла, как будто дотронулась до щеки любимого. Утешения от одиночества не было, поэтому ей ничего не оставалось делать, как лечь спать. Эмма отвернулась от окна и ахнула от испуга, когда увидела силуэт человека, стоявшего у нее за спиной.
Обернувшись, Эмма испуганно прикрыла рукой рот.
Перед отделанным мрамором камином, освещенный его пламенем и одетый во все черное, стоял Джейми.
— Что ты здесь делаешь? — прошептала Эмма, слыша, как радостно колотится ее сердце. — Как ты вошел?
— Если Синклер знает, как незаметно выбраться из замка, — торжественно провозгласил Джейми, — значит, ему известно, как туда так же незаметно пробраться.
— Туннель в центральной башне, — выдохнула Эмма.
— Да. — Джейми приложил палец к губам. — Это секрет, который передавался Синклерами из поколения в поколение на тот случай, если один из нас захочет глухой ночью проскользнуть в замок, чтобы украсть редкий томик Рене Декарта, перерезать кому-нибудь горло… Или испортить какую-нибудь красотку Хепберна.
От его слов по спине Эммы прокатилась дрожь предвкушения. Она вздернула подбородок и окинула его повелительным взглядом.
— Ты слишком долго медлишь. Знаешь ведь, что завтра я выхожу замуж.
— Слышал. За старого высохшего козла. — Джейми перешел на ее сторону, протянул к ней руку и намотал на свой палец несколько выбившихся завитков, как будто больше не мог сопротивляться искушению прикоснуться к ней. — Ну что ж, это уважительная причина, чтобы захотеть провести ночь в постели с настоящим мужчиной.
— Ты предлагаешь свои услуги?
— Да. Но боюсь, я всего лишь бедный горец без гроша в кармане. Я не могу подарить тебе драгоценные камни, меха или золото.
— А что ты можешь мне подарить?
— Это, — прошептал Джейми и прильнул к ее губам в долгом и страстном поцелуе. — И это.
Он обнял ее и крепко прижал к себе, его восставшая плоть уперлась в мягкий живот Эммы, давая ей понять всю силу его желания.
Эмма обняла его за шею, тая от его поцелуев, тая в его объятиях. Он мог сколько угодно твердить,
