там, где стоял.

И все же я стоял также и в гостиной. Одетый в ту же одежду. Мое лицо, мое тело. Без сомнения, то был я.

Но как такое возможно?

Тут я понял, что не нахожусь в том теле. Я лишь видел его. Я приблизился, пристально вглядываясь. Эта фигура была похожа на труп. Лишенное выражения лицо. Словно это моя восковая фигура из музея. Не считая того, что она медленно перемещалась, как робот, который вот-вот остановится.

Оторвав взгляд от фигуры, я осмотрел гостиную. Там были Энн, Ричард, Йен и Мэри, а также Перри, разговаривающий с фигурой. Я с досадой задавался вопросом, все ли они видят ее. Зрелище было отвратительным.

– Где ты? – спрашивал Перри.

Я взглянул на это подобие трупа. Его губы слегка зашевелились. Он пробормотал глухим, безжизненным голосом, совсем не моим:

– По ту сторону.

Перри сказал об этом семье. Он снова обратился к фигуре.

– Ты можешь описать место, где находишься?

Фигура не отвечала. Она переминалась с ноги на ногу, глаза ее вяло моргали. Наконец она заговорила.

– Холодно, – молвила она.

– Он говорит, что холодно, – сообщил Перри.

– Ты говорил, мы сможем его увидеть, – строгим голосом произнесла Мэри.

Я взглянул на Энн. Она в полном изнеможении сидела на диване между Йеном и Мэри. Ее белое лицо напоминало маску; она не отрывала глаз от своих рук.

– Пожалуйста, покажись всем, – попросил Перри фигуру.

Даже сейчас его голос звучал повелительно. Фигура покачала головой и произнесла:

– Нет.

Не знаю, как это произошло, но я понял. Это существо не разговаривало самостоятельно. Оно лишь механически повторяло то, что подсказывало ему сознание Перри. Это никоим образом не был я. Это была марионетка, созданная усилием его воли.

Я сердито двинулся к Перри и встал перед ним, загораживая от него фигуру.

– Прекрати это, – сказал я.

– Почему ты не проявляешься? – спросил он. Я уставился на него. Он меня больше не видел. Он смотрел сквозь меня на мою восковую копию. Точно так же, как смотрела сквозь меня Энн.

Вытянув руку, я попытался схватить его за плечо.

– Что ты наделал? – строго спросил я.

Он понятия не имел о моем присутствии. Когда я повернулся к Энн, он продолжал разговаривать с фигурой. Теперь она, дрожа, наклонилась вперед, прижав ладони к нижней части лица, вглядываясь во что-то безумными невидящими глазами. «О Господи, – с болью подумал я. – Теперь она никогда не узнает».

Существо отвечало своим монотонным голосом. Звук его вызывал во мне отвращение.

– Ты счастлив там? – спросил Перри.

– Счастлив.

– У тебя есть послание к жене? – спросил Перри.

– Будь счастлива, – пробубнила фигура.

– Он сказал: будь счастлива, – сообщил Перри. Будто подавившись чем-то, Энн поднялась и выбежала из комнаты.

– Мама! – Йен устремился за ней.

– Не нарушайте круг! – закричал Перри. Рассердившись, Мэри встала.

– Нарушить круг! Ты… идиот!

Она побежала вслед за Йеном.

Я смотрел на стоящую в нашей гостиной фигуру, напоминающую выцветший манекен. С глазами впавшего в ступор человека.

– Черт тебя побери, – пробормотал я. Я вдруг подошел к этому существу. Попытавшись схватить его, я изумлением и отвращением обнаружил, что плоть его мертва и холодна.

С омерзением я ощутил, как оно хватает меня за руки, вцепляясь в меня ледяными пальцами. Я закричал от боли, но стал ему сопротивляться. Я боролся с собственным трупом, Роберт. Мое мертвое лицо находилось в нескольких дюймах от меня, мои мертвые глаза уставились на меня.

– Убирайся прочь! – закричал я.

– Прочь, – монотонно повторило существо.

– Будь ты проклят! – завопил я еще громче.

– Проклят, – пробубнило оно.

Объятый ужасом, чувствуя, как живот сводит судорога, я рывком освободился от его цепенящей хватки.

– Берегись, он падает! – крикнул Перри и вдруг завалился на спинку кресла, в котором сидел, пробормотав: – Пропал…

Так и было. Как только я освободился, фигура начала валиться в мою сторону и потом растворилась в воздухе прямо у меня перед глазами.

– Его что-то подтолкнуло, – сказал Перри.

– Ради Бога, Перри.

Голос Ричарда дрожал.

– Можно мне выпить воды? – спросил Перри.

– Ты сказал, мы его увидим, – промолвил Ричард.

– Немного воды, Ричард! – умолял Перри. Когда Ричард поднялся и пошел на кухню, я стал разглядывать Перри. Что с ним случилось? Как мог он быть таким уверенным в себе, а потом так ошибаться?

Я завернул на кухню, услышав бульканье наливаемой из бутылки минеральной воды. Прежде всего, непонятно было, зачем Ричард позволил Перри втянуть себя во все это. Я понимал, что он хотел лишь помочь, но теперь все стало еще хуже, чем раньше.

Вернувшись назад, я сел около Перри.

– Послушай, – сказал я.

Он не пошевельнулся, а так и сидел, ссутулившись, с каким-то болезненным видом. Я дотронулся до его руки, но он никак не прореагировал.

– Перри, что с тобой происходит? – допытывался я.

Он неловко заерзал. Вдруг меня осенило, и я мысленно повторил вопрос. Он нахмурился.

– Оставь меня в покое, – пробурчал он. – Все кончено.

– Кончено? – Мне захотелось тут же задушить его. – А как насчет моей жены? Для нее тоже все кончено?

Вспомнив, я мысленно повторил эти слова.

– Кончено, – процедил он сквозь стиснутые зубы. – Вот так.

Я начал придумывать следующее послание, но, едва начав, остановился. Он отключился, отгородившись от меня щитом воли.

Я видел, как вернулся Ричард и подал Перри стакан воды. Медиум выпил его залпом, не отрываясь, и вздохнул.

– Извини, – сказал он. – Не знаю, что произошло.

Ричард холодно на него посмотрел.

– А как же моя мать? – спросил он.

– Можем еще раз попробовать, – сказал Перри. – Я уверен…

Ричард прервал его сердитым возгласом.

– Она ни за что не согласится, – вымолвил он. – Что бы ты ей ни говорил, она не поверит.