понимаю, вы пришли ко мне за советом.

— Вы правы, — кивнул Николас. — Сбежал наш новый ученик, Дэйви Страттон. Мы считаем, что он прячется где-то неподалеку.

— Святые угодники! Но сэр Майкл ни словом мне об этом не обмолвился.

— Мы пока не стали ему ничего говорить. Побег мальчика — наша беда и никоим образом не касается сэра Майкла. Прошу вас, ему ни слова.

— Как скажете, — беспокойно вздохнул Димент. — А что Джером Страттон?

— Он тоже ничего не знает.

— Но он же отец!

— Мальчик теперь принадлежит «Уэстфилдским комедиантам», теперь мы ему вместо родителей. И сейчас наша главная цель — побыстрее разыскать Дэйви, чтобы никто не догадался о его исчезновении.

Николас объяснил, почему считает, что мальчик находится неподалеку, и викарий, подумав, согласился с ним. Энтони был явно удивлен, что суфлер успел объехать столько мест.

— Может быть, я что-нибудь упустил? Сами понимаете, я не мог обыскивать каждую тропку, что попадалась мне на пути.

— Большую их часть вы все-таки изъездили, — задумчиво проговорил Димент. — Но вы не упомянули Оуквуд-хаус.

— Оуквуд-хаус?

— Это небольшая усадьба на другом конце леса. Ее совсем не видно из-за деревьев. Можно проехать всего в сотне ярдов и ничего не заметить.

— И кто там живет? — спросил Николас.

— Клемент Эндерби с женой. Добрые, честные христиане.

— Дэйви имеет к ним какое-нибудь отношение?

— Нет, и причин соваться к ним у него тоже немного. Эндерби — всего лишь один из многих, кому довелось рассориться с Джеромом Страттоном. Кстати, — викарий вспомнил о недавней трагедии в Сильвемере, — Роберт Патридж тоже был с мистером Страттоном на ножах. Не знаю почему, но они стали заклятыми врагами. Не могу сказать того же о мистере Эндерби, однако они не ладили с нашим общим знакомым из Холли-лодж. Дэйви было запрещено даже близко подходить к Оуквуд-хаусу.

— А что ему там было делать?

— Играть с детьми мистера Эндерби.

Николас прикусил губу.

— Как мне найти эту усадьбу?

— Ступайте за мной. Я покажу вам дорогу.

Выйдя за дверь, Димент с облегчением вздохнул, обнаружив, что Орр уже ушел. Спор с пуританином сильно расстроил викария. В ушах Энтони до сих пор звучал этот разгневанный голос. Димент подробно объяснил Николасу, как добраться до Оуквуд-хауса, и пожелал счастливого пути.

— Знаете, я еще вот о чем хотел спросить, — как бы между делом сказал Николас. — Вы хорошо знаете доктора Винча?

— Ничуть не хуже других прихожан. Викарий и лекарь должны действовать рука об руку. Порой, когда бессильна медицина, на помощь приходит молитва. Мы с доктором Винчем не раз встречались у постели больных.

— Он производит впечатление весьма сведущего человека.

— Доктор Винч — один из лучших лекарей во всем графстве.

— И все же, когда потребовалась помощь, он кинулся к матушке Пигбоун.

— Так поступают многие, — вздохнув, признал викарий. — Не стану спорить, у матушки Пигбоун определенно есть дар врачевания, только уж слишком от него попахивает колдовством. Впрочем, мою точку зрения разделяют далеко не все. Если даже всеми уважаемый доктор считает отвары этой женщины полезными, это лучшая рекомендация ей.

Они подошли к лошади Николаса.

— Прежде чем вы отправитесь в путь, — сказал викарий. — могу ли я в свою очередь спросить у вас совета?

— Разумеется.

— Я хотел поговорить о споре, который вы услышали в церкви. — Димент смущенно опустил взгляд. — Дело вот в чем. Реджинальд Орр наступил мне на больную мозоль. Сэр Майкл не просто пригласил меня на спектакль, он, в некотором роде, настоял на моем присутствии. Будучи капелланом сэра Майкла, я вряд ли могу ему отказать, и вместе с тем, будучи викарием церкви Святого Христофора, мне довольно сложно принять подобное приглашение. Да и прихожане отнесутся к моему поступку с недопониманием.

— Так зачем же им говорить, что вы были на спектакле?

— Но некоторые из них будут на представлении.

— Так вот вы сами и выразите им свое удивление и недопонимание, — подмигнул Николас. — Как они могут осуждать вас за то, что совершают сами? Когда нам вас ждать?

— В этом-то и беда, — вздохнул Димент. — В воскресенье.

— Ага. Теперь я понимаю, что вас смущает.

— Как поступают труппы в Лондоне? Что они делают в день, уготованный нам Господом для отдыха?

— По-разному. «Уэстфилдские комедианты» по воскресеньям обычно не выступают — мы вынуждены подчинятся городским законам, — но наши соперники в Шордиче и Бэнксайде нередко дают представления и в воскресные дни. Они говорят, что, раз людям нельзя работать, значит, их надо развлекать.

— Но развлекая их, вы трудитесь сами, мистер Брейсвелл.

— Никто из актеров не стал бы это отрицать, — вздохнул суфлер.

— Так что же мне делать? — Димент почти заламывал руки. — Остаться в церкви, рискуя оскорбить сэра Майкла, или пойти на спектакль, рискуя навлечь на себя осуждение паствы?

— Почему бы нам не оказать друг другу услугу? — улыбнулся Николас.

— Какую же?

— Что бы там ни говорил мистер Орр, но мы, актеры, отнюдь не безродные язычники. Мы с мистером Фаэторном и всей труппой придем к вам на заутреню. Мы же как-никак христиане. А потом, — Николас отвязал лошадь, — вы нам отплатите той же монетой.

— В ваших словах есть своя логика, — задумчиво произнес преподобный Димент. — Однако боюсь, что эта логика будет непонятна Реджинальду Орру.

— А разве его звали в Сильвемер?

— Вы правы, мистер Брейсвелл, — расплылся в улыбке викарий. — К тому же у меня есть законное основание наведаться в усадьбу — мне нужно отслужить в часовне. Кто посмеет меня упрекнуть, если я задержусь, чтобы ненадолго заглянуть в Главный зал?

Поблагодарив викария, Николас вскочил на коня и пустил его быстрой рысью. Суфлер скакал по тропинке, которая вела к лесу. Взгляд Брейсвелла был устремлен вперед, поэтому он не заметил высокого человека, который вышел из-за дерева, после того как он проехал мимо.

Реджинальда Орра колотило от злобы.