— Господин министр отбыл…
— Мы подождем его!
— Но он будет занят целый день.
— Мы подождем. Не следует забывать, что Мартэн ждет в тюрьме!
— Возможно, министр и не приедет сюда.
— Пусть он назначит день для встречи.
— Сначала надо подать заявление.
— Мы подавали. Оно осталось без ответа.
Секретарь смущен, обеспокоен:
— Но чего же вы от меня хотите? Я сам передам ваше заявление. Не может министр принимать все делегации.
— Но мы не делегация любителей тюльпанов. Мы хлопочем о Мартэне.
Морской министр приезжает в Тулон, город «красных помпонов», где состоялся первый суд над Мартэном. Жители встречают его возгласами: «Освободите Анри Мартэна!» Министр укрывается в здании морской комендатуры. И в это время мимо дома комендатуры проплывает воздушный шар с флагом, на котором огромными буквами написано: «Освободите Анри Мартэна!» Этот шар не удается уничтожить. Он плывет, плывет по воздуху и исчезает за городом.
В Бресте, где состоялся второй суд над Мартэном, морской министр собирается произнести речь на спуске нового корабля. Лишь только он появляется на трибуне, как листовки вихрем разносятся по верфи, они падают на корабль, ожидающий спуска на воду. И на каждой листовке портрет Анри Мартэна в одежде заключенного. И с этими листовками, устилающими палубу, новый корабль сходит на воду.
Реакция пытается помешать кампании, которая стала делом национальной чести. Пытаются запрещать собрания — это не удается. Бесполезно и запугивать тех, кто ставит подписи под петицией.
Тогда пытаются оказать психическое давление на заключенного.
Депутат парламента Жан Поль Давид, слуга агрессоров, специалист по разным провокациям, придумал еще одну, едва ли не самую мерзкую.
Больной матери Анри Мартэна он посылает письмо. Вполне вежливо, но издевательски он пишет, что ее молитвы (Матильда Мартэн — набожная католичка) не помогут сыну выйти из тюрьмы. И общественная кампания, надписи на стенах, листовки также не помогут.
Что же поможет заключенному?
Депутат-провокатор подает совет — поможет послушное поведение заключенного. Пусть заключенный № 2078 забудет о том, что его привело в тюрьму, и срок будет сокращен. Пусть прекратят кампанию в его защиту, и он будет освобожден.
Мать должна просить общество о прекращении кампании в защиту сына — вот в чем смысл этого письма.
Депутат-провокатор и «бессрочный» действуют заодно.
Простая религиозная женщина отвечает агенту поджигателей войны:
«Вы предлагаете мне отречься от того, что сделал мой сын. Знайте, что его отец и я, оба мы привили ему любовь к семье и родине, как привили честность и трудолюбие. Анри — рабочий. Во время оккупации он был в рядах Сопротивления. Я горда тем, что мой сын исполнил свой долг перед Францией… Я также желаю мира для всех народов».
Кампания продолжается.
Правительство республики Вьетнам освободило из плена очередную группу раненых французских солдат. Их снаряжают в путь. Возле лодок столпилась группа вьетнамских женщин. Они говорят раненым:
— Передайте матери Анри Мартэна, что он не только ее сын, но и наш.
Об Анри Мартэне знают и в далеком Индокитае. Поэты Вьетнама посвящают ему свои стихи.
В Париже семнадцать пожилых женщин являются в морское министерство. У дверей приемной их спрашивают о цели посещения. Они отвечают:
— Мы пришли навести справки, когда прибудет из Индокитая прах наших сыновей-моряков, убитых там. Некоторые из нас ждут уже больше двух лет.
Чиновник говорит, что он тотчас все узнает.
— Мы пришли также требовать освобождения Анри Мартэна.
Перед женщинами тотчас захлопывают дверь.
Комната Анри в Розьере. В ней теперь живет Симона Мартэн. Она ждет мужа. На стене морская фуражка Анри, виды Индокитая. Заходит свекровь, по привычке прибирает. Для нее Анри все еще ребенок, хотя в шестнадцать лет он стал уже взрослым человеком, бойцом-патриотом.
Кампания в защиту ее сына продолжалась, ширилась. Новые сотни тысяч честных людей принимали в ней участие. Их избивали, заключали в тюрьму, судили. Но не было у власти такой силы, которая могла бы подавить волю патриотов к борьбе за свободу верного сына Франции.
«Драма в Тулоне» — только ли возле старой брестской тюрьмы видели ее? Нет, артисты объездили с этим спектаклем всю Францию. Они проехали пятьдесят тысяч километров. Двести тысяч зрителей смотрели спектакль. Власти запрещали его, жители городов и сел добивались отмены запрещения. Вспыхивали демонстрации, вмешивалась полиция, производились аресты, но занавес поднимался. И Анри Мартэн — моряк, сражающийся за мир, — показывался перед зрителями.
ОН ПРОДОЛЖАЕТ СРАЖАТЬСЯ ЗА МИР
Пять лет заключения, пять лет, начиная с 1951 года… Значит ли это, что только в 1956 году откроются перед Мартэном ворота старой островной тюрьмы Мелан?
Сторонники мира становятся сильнее, чем поджигатели войны. Сторонники мира ни на один день не прекращают борьбу за освобождение Анри Мартэна. И победа остается за ними.
Не в 1956 году, а на два года раньше открываются перед Мартэном ворота старой тюрьмы. Он идет по деревянному мосту. Его встречает весь Мелан от мала до велика. В этот час город Мелан представляет всю Францию — и Розьер, и Париж, и Брест, и Тулон. Всюду ждали этого дня. Ждали и в далеком Вьетнаме. Сообщение о том, что честные люди добились свободы для заключенного № 2078, приняли и на борту старого посыльного судна «Косуля» и на борту нового авианосца «Диксмюд».
А с борта рыбачьего судна, где три года назад появился первый комитет зашиты Анри Мартэна, передали сообщение, что комитет считает свою задачу выполненной, шлет освобожденному привет и всем объявляет о том, что сегодня комитет прекращает свою деятельность.
Как дальше жить Мартэну? Остаться в тихом Розьере, постараться забыть томительные годы в островной тюрьме?
Нет, он не уйдет в себя. Он будет продолжать борьбу за мир.
Лето 1954 года. Съезд Коммунистической партии Франции. Председатель от имени делегатов поручает Мартэну огласить приветствие, полученное из Вьетнама. Он не был коммунистом в тот день, когда переступил порог морской тюрьмы в Тулоне. Теперь он коммунист, делегат партийного съезда.
И с трибуны съезда партии матрос посыльного судна «Косуля», свидетель зверств в Хайфоне, поднявший свой голос протеста против бесчеловечных преступлений милитаристов, узник тюрем в Тулоне, Бресте, Ме-лане, говорит, что лучшим ответом на привет вьетнамского народа будет последовательная и стойкая борьба патриотов Франции против грязной войны в Индокитае.
Спустя два месяца в Индокитае прогремел последний выстрел грязной войны, длившейся восемь лет.
