– Меня звать Хоботок.

– Красивое имя, – сказала кошка в белой манишке. – Если мне когда-нибудь подарят игрушечного слоника, я непременно назову его Хоботком. А теперь спроси, как меня звать?

– Как тебя звать? – спросил Хоботок.

– Меня звать Мурляна, – ответила кошка и зажмурилась в ожидании, что Хоботок похвалит такое замечательное имя. Но Хоботок не похвалил. Просто он не знал, что Мурляна – очень красивое и редкое кошачье имя.

Мурляна разочарованно кашлянула и спросила:

– А сколько тебе лет?

– Три года, – ответил Хоботок. – Меня подарили Сийму, когда ему исполнилось четыре.

– Мне тоже когда-то было три года … и один год, – сказала Мурляна. – А спроси, сколько мне сейчас лет?

– Сколько тебе лет? – спросил Хоботок.

– Мне семь тысяч лет… Ты хоть знаешь, сколько это?

– Это столько же, сколько отсюда до нашего дома и обратно?

Мурляна подняла левую лапу, растопырила на ней пальцы, пересчитала их и кивнула:

– Да, ровно пять раз столько… Знаешь, Хоботок, что я тебе скажу: я не могу быть моложе, даже если бы и захотела, потому что я школьная кошка. Ведь мне нужно было явиться на открытие первой школы в далекой Шумерии. Потому что ни одной школы не открывают без школьной кошки, и я была вовремя на месте. Спроси у кого хочешь… А теперь скажи мне, чего ты тут сидишь такой грустный?

Мурляна была так приветлива, что Хоботок осмелел и поведал ей свою историю.

Мурляна внимательно выслушала его и сказала:

– Мне все ясно. Ты ни в чем не виноват. В уличном происшествии виноват папа: почему он не разрешил тебе идти вместе с Сиймом? Я с ним об этом еще поговорю … А в том, что ты опоздал на урок, виноват парень с грязными ногтями. А то, что ты тут зря ждешь – это моя вина. Сегодня же прибью к двери большую табличку: 'Просьба всех опоздавших и сачкующих обращаться лично ко мне. Школьная кошка Мурляна'. А внизу нарисую одну незабудку и одну забудку, для красоты. Вот увидишь, получится очень красивая табличка.

Мурляна на миг закрыла глаза, словно представляя, как это будет выглядеть, потом важно пошевелила усами, кашлянула и продолжила:

– А теперь – за дело! Ты хочешь учиться. Хоботок? Это похвально. Я принимаю тебя в школу. – Она три раза похлопала Хоботка по плечу и торжественно произнесла: – По случаю этого важного события я спрашиваю у тебя, Хоботок, хочешь ли ты быть хорошим учеником?

Глаза у Хоботка округлились до предела. Он ответил:

– Да, я хочу быть очень хорошим учеником.

Мурляна доверительно заглянула ему в глаза, приложила лапу ко рту и шепотом сказала:

– Тогда я открою тебе огромную тайну. Дай честное слово, что не проболтаешься.

– Честное слово, – прошептал Хоботок. – Я не проболтаюсь.

– У очень хорошего ученика всегда глаза открыты, уши открыты, а рот закрыт… Ты хочешь о чем-то спросить? Спрашивай смелей.

Хоботок действительно хотел о чем-то спросить, только точно не знал, о чем. Мурляна не дала ему на размышление ни минуты. Она подмигнула – мол, вперед, за мной! – и Хоботок поспешил вслед за ней.

4.

Мурляна завернула за угол, пролезла сквозь кусты, завернула за другой угол, остановилась у подвального окошка, в котором был выбит один квадратик. Она села, одернула свою манишку и сказала:

– Я могла бы впустить тебя и с главного входа, потому что все двери открываются сами собой, стоит мне только три раза пошевелить левым усом. Но у всех школьных кошек свои собственные ходы. Сюда никто не может войти без моего разрешения – даже директор.

– А кто такой директор? – спросил Хоботок.

– Директор – самый главный человек в школе. Все должны с ним здороваться первыми, только я не должна, не считая воскресенья, субботы, пятницы, четверга, среды, вторника и понедельника… Проходи – милости прошу!

Хоботок заглянул в подвал. На полу возвышалась черная громадина, что-то вроде машины, но только без колес. От нее в разные стороны отходили толстые кривые трубы, а дальше были темные закоулки. Но Сийма там не было. И других учеников тоже не было.

– Где же Сийм? – озабоченно спросил Хоботок.

Мурляна быстро приложила лапу ко рту и многозначительно сказала:

– Меньше слов, больше дела.

Хоботок покраснел со стыда, что уже успел забыть наставление Мурляны. Он быстро просунул в окно хобот, затем голову и правую ногу – и застрял. Так сильно его раздули мальчишки.

– Погоди, я тебе помогу,- подскочила к Хоботку Мурляна и стала его подталкивать сзади. Пыхтела, сопела – и знай себе толкала.

Хоботок почувствовал, как острые края стекла все сильнее врезаются ему в бока. Он отважно терпел, но под конец взмолился:

– Хватит! Больше не толкай! Я становлюсь от этого только толще! Вдруг еще лопну!

Мурляна перестала толкать Хоботка, помогла ему выбраться, сама залезла в подвал и сказала:

– Эх, ты! Сила есть – ума не надо! Дай-ка сюда твой хобот!

Хоботок, ничего не подозревая, протянул ей хобот. Мурляна схватилась за него зубами и стала тянуть. Хоботок от этого чуточку удлинился и похудел, но острые зубки Мурляны могли, чего доброго, разорвать ему хобот.

– Ой-ой, ты порвешь мне хобот, – захныкал Хоботок, смертельно испугавшись.

Тут и Мурляна перепугалась. Она отпустила хобот и сказала, подбадривая:

– Держись, Хоботок! Дела пошли на лад! Ты попробуй влезть хвостом вперед.

Хоботок, пыхтя, стал делать новую попытку: он сунул в окно правую заднюю ногу, затем – левую и – снова застрял.

– Что, если я потяну тебя за хвост, – предложила Мурляна и стала тянуть.