лепкой и защищенными орнаментальными чугунными решетками. Вестибюль Собственного подъезда выделен двухъярусной башней с восьмигранным куполом, завершенным шпилем в виде ажурного кованого цветка. Углы второго яруса башни вогнуты на гранях. Стороны второго яруса башни имеют прямоугольные проемы, обрамленные рамочными пилястрами с цветком в центре. Проемы завершены профилированными лучковыми фронтонами с лепкой.
Если судить по чертежам Месмахера, относящимся к восточному жилому флигелю, можно убедиться, что именно эта часть здания была подвергнута наиболее значительным переделкам. Зато чертежи, относящиеся к южному фасаду, показывают, что его архитектурное решение и декор вплоть до фрагментов лепных деталей, пилястр, фриза, воплощены в натуре лишь с небольшими отступлениями. В решении южного фасада архитектор добился наибольшей гармоничности.
Отдельно следует отметить мастерское владение зодчим искусством использования архитектурной детали, создающей контраст с геометризированной архитектурной формой. Месмахер уверенно распределяет на плоскости стен пилястры, наличники, многочисленные лепные детали, лучковые сандрики, картуши, фризы с лепными деталями, стремясь придать дворцу большую романтичность. Тонко пририсованные лепные детали подчеркивают изящество прихотливого композиционного решения, и составляют удивительный по красоте и гармонии облик дворца. Здание гармонично сливается с садом и монументальной оградой, протянувшейся вдоль набережной Мойки и окаймляющей участок с Английского проспекта до примыкающих к саду с востока соседних зданий.
'Ограда является одним важнейших художественных элементов ансамбля дворца. Решенная в традициях монументальных петербургских решеток, она наряду с декоративностью несет определенный тематический смысл, напоминая чугунным трезубцем о связи владельца с флотом.
Месмахер долго работал над проектом ограждения дворца, о чем свидетельствуют многочисленные эскизы, выполненные к нескольким вариантам проекта.
Первоначально ограда проектировалась на каменном цоколе с двумя столбами, ограничивающими ее по краям. Такие же столбы по сторонам ворот были завершены тройными фонарями. Рисунок звеньев ограды, фонарей, монограммы, состоящей из причудливого сплетения двух «А», от чертежа к чертежу приобретал все более законченный вид. Окончательный проект ограды был воплощен полностью, сохранившись с существенными утратами до наших дней.
В окончательном варианте архитектор останавливается на варианте разновысотных копий, связанных снизу и сверху орнаментальными поясами. Звенья разделяются трезубцами, а на решетке появляется накладная монограмма, увенчанная короной. Сверху над воротами между пилонами укреплена орнаментальная металлическая арка в виде расходящихся стилизованных листьев аканта и спиралевидных волют. Столбы ворот венчаются сложным завершением с волютами по сторонам и шатром в верхней части, на которые на кованых кронштейнах крепятся шестигранные фонари по три на каждом столбе. Завершение ворот, выполненное с использованием мотивов барочной орнаментики, запоминается своей пышностью. В некоторых архитектурных трудах фотографии ворот приведены как символ дворца.
Одновременно с выполнением проекта главного здания Месмахер исполнил проекты перестройки служебных корпусов. Сохранившиеся листы показывают, что существующий объем и фасад четырехэтажного корпуса и поперечного ему одноэтажного, связанного с ним и обращенного парадным фасадом в сад, выполнены по проекту Месмахера. Архитектор придал Конюшенному корпусу, сугубо утилитарному сооружению, облик ренессансного палаццо с рустованными стенами, с двойными полуциркульными окнами, разделенными колонками и пышным обрамлением.
Тогда же Месмахер выполнил планировку парадного сада, обращенного к Мойке, и так называемого Собственного сада, расположенного перед южным фасадом дворца и отделенного от Алексеевской улицы высокой каменной стеной. В планировке этого сада использованы типичные приемы паркостроения конца XIX века, восходящие к проектам известного петербургского мастера садоводства Э. Регеля. Сад был декорирован скульптурой, помещенной на холмиках, отмечающих места захоронения собак великого князя. С композицией дворца непосредственно связан и фонтан, расположенный перед окнами кабинета. Дворец органично сливается с парком. Из окон гостиных можно было видеть фонтан, скульптуру, ухоженный сад. Огромные окна, балконы с парадными чугунными решетками создавали естественную связь с парковым пейзажем, подчеркивали его усадебный характер. Постройка дворца со зданиями служб, конюшенным двором и обширным садом повлекла за собой прокладку новой улицы, Алексеевской (ныне Писарева), соединившей набережную реки Мойки с Офицерской улицей (ныне ул. Декабристов).
После плоскостных фасадов периода классицизма приходит большая живописность, используется много крупных деталей — куполов, башен, массивных эркеров. Если раньше в решении фасадов доминировали колонны, пилястры, наличники, руст, то теперь декоративными качествами наделяются окна, подъезды, эркеры и балконы, карнизы, ограждения балконов и крыш. Это особенно заметно по решению такой характерной для дворца детали как оконный проем. Дворец отличается богатством и разнообразием форм и размеров окон. Они то круглые, то овальные, то полуциркульные. Обычные прямоугольные углы здания то скашиваются, то скругляются. Каждый раз при смене точки зрения в Алексеевском дворце перед зрителем открывается новая фасадная комбинация, то с лестничной башней, то с крыльцом, то с фигурным мансардным выступом. Чередование западающих и выступающих частей фасадов, сложная по силуэту кровля, различные по прорисовке оконные проемы придают зданию пластическую и живописную выразительность.
Многочисленные чертежи фрагментов и деталей, представленные в проекте дворца, дают возможность подтвердить авторство Месмахера в сохранившемся декоре здания. Благодаря знакомству с ними можно судить о процессе проектирования, о том, насколько тщательно отрабатывалась каждая деталь орнаментики. Так, в качестве примера можно упомянуть рисунок обрамления двойного окна с гермой, ренессансных сближенных окон проемов собственного подъезда. Кровля и мансардная крыша были оформлены разнообразными дымовыми и вентиляционными трубами, которые придавали дворцу еще большую живописность.
Различные элементы декора сочетаются архитектором с большим тактом и чувством меры. Сообразно требованиям историзма Месмахер как бы «одевает» дворец в богатый ренессансно-барочный нарядный декор. Очевидно, что архитектор относится к плеяде мастеров, чье мироощущение и художественное восприятие сложилось в пору увлечения именно этим стилем.
Внутреннее убранство дворца
В период историзма значительное внимание в архитектуре уделяется интерьеру, его комфортности и своеобразию. Огромное значение приобретают детали, создающие общее впечатление о вкусах и пристрастиях хозяина.
В работе над интерьерами Алексеевского дворца перед Месмахером стояла сложная задача. Сохраняя стены существующего здания, необходимо было перекомпоновать внутреннюю планировку, создать систему парадных помещений и жилых комнат, отвечающих укладу жизни и высокому положению сына императора Александра II.
Об оформлении интерьеров нам позволяют судить авторские листы Месмахера, фотографии 1900 года, их современное состояние и исключительно ценный документ — описание дворца, составленное при участии известного петербургского архитектора П. Сюзора, которое дает представление о той отделке,
