Он веселился меньше, чем все остальные. Тут он вообще прекратил смех.

– Я не скоро забуду, – вздохнул он. – Что...

– Могу я поговорить с вами?

Он встал, извинился перед своими друзьями и отошел со мной в сторону.

– Да?

– Я хотел бы задать вам несколько вопросов, – сказал я ему. – Учтите, что вы вовсе не обязаны на них отвечать. Я не официальный полицейский...

– Гм... потому что официальные полицейские (он нахмурился) ...Очевидно, возникли осложнения?

– Нет. Можно задать вам вопросы?

– Давайте.

– Когда вы предложили мадемуазель Люси Понсо роль в вашем фильме, она не снималась уже много лет. Это я знаю. Но кто-нибудь из других продюсеров предлагал ей сниматься, прежде чем ваш подписал с ней контракт на фильм 'Хлеб, брошенный птицам'?

– Никто не вспоминал о Люси. Только у меня одного возникла мысль снова начать ее снимать.

– Вы в этом уверены?

– Совершенно уверен.

– Ладно. Итак, вы сняли этот фильм. Но уже в ходе работы прошел слух, что ваша кинозвезда была просто изумительна, не так ли?

– Да.

– И в этот момент не пытались ли конкурирующие продюсеры договориться с мадемуазель Люси... на будущее?

– Да, пытались.

– А их имена?

– Не знаю, надо ли...

– В любом случае, я их найду, месье.

– Гм... Приходили два продюсера: Шонель и Руже. Но Люси выпроводила их, и они не настаивали.

– Два продюсера?

– Да.

– Только Шонель и Руже?

– Да.

– Других не было? Подумайте получше, месье Дорли.

– Зачем? Я все же больше в курсе, чем вы, не так ли?

– Без всякого сомнения. Но разве... Видите ли, мне дали понять, что месье Ломье... Анри Ломье...

– Ломье? – засмеялся он. – Где вы выудили подобную мысль? (Он посмотрел на меня удивленными глазами и, по-видимому, подумал: 'Да, старина, как детектив... Если бы в наших сценариях только такие и были, нас бы давно освистали!') ...Ломье никогда не интересовался Люси, к тому же она не была актрисой такого рода, какую он мог бы использовать.

– Вы абсолютно в этом уверены?

– Абсолютно.

– Тогда извините, что я вас побеспокоил.

Мы пожали друг другу руки, и он вернулся к своим друзьям. Посасывая трубку, я какое-то время ходил взад и вперед по проспекту. Итак... Тони Шарант, бывший наркоман, который, как кажется, не собирается приниматься за старое... Люси Понсо, женщина, которая никогда не принимала наркотиков, но кончила жизнь при помощи опиума... Пьер Люнель, парень, который снова возвращается к своему пороку, и все вокруг него летит вверх тормашками... А кто был тот, другой, из той же среды, упомянутый Монферье? Раймон Мург, а? Да, именно так. Раймон Мург.

Я зашел в первое попавшееся бистро. Телефон. Хорошо бы мадемуазель Анни была на месте и ответила мне... Она была на месте.

– Опять я, – сказал я. – Но у меня для вас нет ни каких сведений, наоборот, я хочу получить их от вас. Кроме той истории с Пьером Люнелем, месье Монферье рассказал мне аналогичную – о Раймоне Мурге. Тоже экс-наркоман, не устоявший перед соблазном и сорвавший фильм, в котором снимался. Вы лучше, чем я, можете узнать, был ли этот актер в то или иное время связан с Ломье. Конечно, вы не сумеете ответить мне на это так вот, сразу?

– Нет, – сказала мадемуазель Анни. – Но я могу поинтересоваться.

– Сделайте это, пожалуйста.

– Прямо завтра утром. Это имеет отношение?..

– Еще не знаю. Я хотел бы это знать, вот и все.

– Да, вы хотели бы знать, не было ли у Раймона Мурга переговоров с Ломье насчет фильма, – медленно сказала она. – И если это имело место... если Раймон Мург оставил Ломье ради другого продюсера и в результате этого разрыва снова взялся за наркотики...