Да, это ни в коем случае не было любовью втроем. Это было обожание вдвоем.

На работе я регулярно звонил в Ростов, морочил там кому-то голову идиотскими намеками и разудалым пани-братством. В конце концов там бросали трубку, но я, так сказать, отмечал свои старания, памятуя о том, что некая Матильда велела своим девочкам записывать все мои разговоры и даже платила за это. Девочки исправно получали свои доллары, а меня никто пока за руку не схватил.

На третий, что ли, вечер внезапно, без звонка пришел Валерий. Не раздеваясь, объявил, едва закрыв за собой дверь:

— Выяснено.

— Что выяснено?

— Где Федор бывает. Я пошел его брать, поскольку, по всем расчетам, он там сегодня должен объявиться. Если все пройдет, как задумано, позвоню и скажу одно слово: «Андрей». И ты сразу же приедешь на недостроенный кирпичный завод. Знаешь, где он?

— Рядом с карьером?

— Точно. Жди.

И вышел. А я стал ждать.

Если вспомнить, что было самым мучительным в этот период моей жизни, то могу сказать точно. Им было ожидание. Оно накладывалось на мои постоянные думы о Танечке, о том, как ей больно и как ей плохо. Только об этом, и ни о чем больше.

Я ничего не мог делать. Я слонялся из угла в угол, курил одну сигарету за другой и ни о чем, решительно ни о чем не мог думать. Даже о том, где именно Валера надеялся перехватить Федора.

Звонок телефона раздался, когда только-только начало темнеть. Я схватил трубку:

— Слушаю.

— Андрей. — И трубку бросили на рычаг.

Но я узнал голос Валерия и сразу же выехал на забытое и заброшенное строительство кирпичного завода подле тоже забытого и уже заросшего карьера. Это было за чертой города, в месте уединенном и отдаленном от жилья.

У развалин завода стояла машина Валерия. Я остановился за нею, и он тотчас же вышел ко мне из правой дверцы. За рулем, как тут же выяснилось, сидел Вадик.

— Ну? — тупо спросил я.

— Ты был прав, крестный, — усмехнулся Валера. — Мальчишки — лучшие разведчики. Уже через сутки после получения задания донесли, что Федор через два дня на третий посещает некую молодку, и всегда в одно и то же время: около девяти. Ну я и взял его в темном подъезде без шума и толкотни.

— Где же он?

— На заднем сиденье. Связан и обмотан пластырем, как кукла. Сейчас мы вместе с Вадиком оттащим его в присмотренный мной подвальчик под этими руинами, снимем пла-стырь и поговорим по душам.

Они отволокли Федора куда-то вниз по загаженной лестнице. Когда я спустился следом за ними, тот лежал на грязном полу почти в полной темноте, потому что в этот подвал свет проникал только через крохотное окошко под самым потолком. Валерий отрывал от лица Федора ленты лейко-пластыря, и Федор мычал от боли.

Когда ленты были сняты, Валерий достал фонарь и направил яркий луч прямо ему в лицо. Федор вертел головой, поскольку руки оставались связанными, но луч бил неумолимо.

— Перестань светить в глаза, — прохрипел Федор.

— Они тебе больше не понадобятся, — холодно сказал Валера. — Нас здесь — ровно трое. Знакомое число, правда? Правильно: чрезвычайная тройка.

За моей спиной тяжело вздохнул Вадик и перекрестился.

— Не вздыхай, — сказал ему Валерий. — Тебя бы он не пощадил.

Потом он спокойно сложил две кучки кирпичей, уселся на одну из них напротив Федора и пригласил меня присесть на соседнюю. Все это он проделывал неторопливо, не отрывая яркого луча фонаря от лица Федора. А усевшись, закурил и сказал:

— Сейчас ты будешь точно и быстро отвечать на мои вопросы.

— Да пошел ты… — Федор грубо выругался.

— Не строй из себя героя, ты им никогда не был. Из этого подвала ты уже не выйдешь, потому что я тебя убью. Но смерть бывает разной. Бывает мгновенной от пули, а бывает и иной. Вадик, там в углу — мышеловка. Принеси ее мне.

Вадик послушно принес большую, из толстой проволоки мышеловку, в которой сидела крупная омерзительная крыса.

— Я не кормил ее три дня, и она очень хочет есть, — сказал Валерий. — Так вот, даю тебе возможность самому вы-брать свою смерть. Либо ты рассказываешь нам все и получаешь пулю. Либо ты молчишь или врешь, и тогда я привязываю мышеловку к твоему животу, выдергиваю заслонку, и эта тварь начинает тебя грызть в поисках выхода. Это очень больно и очень долго, Федор, так что выбор — за тобой.

Федор закричал. Он вопил изо всех сил совершенно бессвязно, потому что понял, что пришел конец всей его жизни. Валерий невозмутимо курил, Вадик, кажется, тихо плакал от ужаса за моей спиной, а я — молчал. Да, мне было нелегко, но я все время думал об Андрее. Упорно думал об Андрее и моем друге Альберте Киме.

Наконец Федор замолчал. Точнее, не замолчал, а стал тихо и жалобно выть. По лицу его текли слезы.

— Не слишком ли ты жесток? — тихо спросил я Валерия.

— Это — черный человек, крестный, я в областной прокуратуре читал его дело. Он был осужден за соучастие в групповом изнасиловании, но в колонии вел себя паинькой и добился, чтобы его отправили добровольцем в Афгани-стан. Следователь, который вел это дело, убежден, что первую скрипку играл именно Федор, но у него не хватило доказательств. Так что думай об Андрее и Танечке и не мешай мне.

За моей спиной (он словно прятался за меня) вновь тяжело вздохнул Вадик.

— Итак, вопрос первый, — начал Валерий. — Расскажи подробно, как ты участвовал в убийстве Метелькина.

— Я его не убивал! — закричал Федор. — Не убивал, не убивал!.. Богом клянусь!..

— Бога оставь в покое. Твой «Урал» подбил «жигуленок» Метелькина на выезде. Кто тебе приказал это сделать?

Федор молчал.

— Не расслышал?

— Меня убьют, — еле слышно сказал Федор.

— Конечно, — спокойно подтвердил Валерий. — Ты лишь из двух смертей выбираешь самую легкую. Поэтому лучше отвечай, крыса у меня изголодалась.

Федор всхлипнул.

— Приказал мне Зыков. Сказал, что я должен сделать, и приблизительное время. Я ждал на шоссе, оттуда просматривается дорога к даче Метелькина. Когда увидел его машину, поехал и… ударил в левое крыло. Он выскочил, и я вы-скочил. А сзади из кустов вылез Хромов и ударил Метелькина по голове.

— Сходится, — сказал Валера. — Ты забрал документы из машины?

— Так было приказано. Забрал и передал Юрию Денисовичу.

— Молодец, пока не врешь. Вопрос второй. Ты убил Хромова?

— Он мои деньги прикарманил! — закричал вдруг Федор. — Все, что Зыков нам двоим, он себе забрал!..

— Ладно, черт с ним, с Хромовым. Это тоже проверка на твою вшивость. А теперь расскажи нам, как и по чьему приказанию ты расправился с Андреем.

— Мне приказал… — Федор судорожно сглотнул. — Зыков. Сказал, что позвонит, где будет замаскированная мина. Ну, как будто сигары. Я велел там остановиться, пошел в ларек и взял…

— Врет!.. — вдруг закричал Вадик. — За день до этого я возил тебя к этому магазину, а у тебя была сумка. Ты вышел через час без сумки. Это ты, ты снарядил эту мину. Ты, а не Зыков!.. А потом за машиной