– Может, дверь запереть стоит?

– Умник. Как же Гест сюда попадет тогда?

– А зачем нам, чтоб он попадал? – спросил Оглобля и повел в воздухе рукой с растопыренными пальцами. Свет ламп был неприятным, оттенок какой-то… тревожащий, что ли. Вроде легкая кровяная взвесь висит в воздухе, да и стены будто кровякой заляпаны. – Ты ж сюда рвался, в это место? Мы впереди Преподобного здесь оказались, ну так запремся, осмотрим все…

Ильмар окинул башмачника взглядом с ног до головы, словно видел впервые, потер бровь и сказал:

– Ладно, слушай. У Геста ключ есть особый, который… – Атаман попытался подобрать нужные слова, но понял, что толком не знает, как пересказать когда-то говоренное ему Зиновием Артюхом, и заключил: – Который проход откроет к Трону.

– Трону?

– Да.

– И че это значит?

– Иди за мной.

Ильмар быстро зашагал по коридору.

– Так ведь Трон, мы ж читали тогда на стене, – это типа тактический район этого… оперативного, короче. Оперативного назначения. Район! Стало быть, мы уже внутри этого Трона. Ну, вошли ж мы в район. Так о чем ты толкуешь, что значит «на Трон воссесть»?

– Значит, обрести власть над древними технологиями, здесь схороненными. Или отсюда управляемыми.

– Какими? – Оглобля догнал его. – Не, ты скажи, че мы конкретно делать будем, если ключ к нам попадет?

– Мы? – Атаман крутанулся на каблуках.

– Ну да, кто ж еще? – Башмачник покрутил головой, будто выискивая в коридоре других людей, и уставился на Ильмара. – Небоходы с омеговцами? Кетчеры, людоеды пустынные? Цыгане? Никого тут нет больше, значит – мы!

Атаман кивнул:

– Мне сподвижники теперь нужны, всех людей лишился.

– Ну так а я об чем?

– Значит, я… мы подчиним с помощью технологий ТРОНа все кланы. Всю Московию придавим и хозяйничать будем.

Он сжал кулак у груди, показав башмачнику перстень.

– Когда возьмем Геста – он мой. Я его убить должен, понял?

– А чего же, ну и убивай, – согласился Оглобля.

Атаман снова зашагал по коридору, на ходу бросив:

– С ним человек один идет, его не трогай. Узнал его голос в лодке?

– Узнал! Как это – не трогать?! – Оглобля аж с шага сбился.

Он мечтал придушить Вика Каспера, представлял, как сожмет горло щенка, чтоб у того язык вывалился и глаза из орбит повыскакивали, чтоб хрипел сучонок, моля о пощаде, и мучился, пока шейные позвонки не треснут, до последнего видя перед собой лицо Оглобли!

– А так, – ответил атаман, не оглядываясь. – Мне… нам он живым нужен будет.

– Да зачем?!

– Затем, что особенный.

– Чем особенный? Я ж его знаю – мелкий гаденыш такой, молодой, ни ума, ни силы…

Атаман покачал головой:

– Сам рассуди, стал бы Гест обычного парня тащить с собой через всю Пустошь? Для чего?

По всей длине коридора тускло светили красные лампы, тишину нарушал только шум шагов. Место это явно было очень древнее, еще до Погибели созданное, и к тому же запустелое – если кто и жил здесь в теперешние времена, то давно отсюда свалил. Так смекнул Оглобля, спеша за быстро шагающим атаманом. И еще размышлял он: убить бандитского вожака или наоборот – стоять за него горой? Потому как, с одной стороны, Ильмара Креста в Москве все знают. Личность это сильная, можно даже сказать – крутая, вон какой клан шибкий своими руками из ничего сколотил. А с другой – это что же значит, Оглобле опять в помощники идти, в старшие бригадиры? Он-то желал собственный клан забацать! Раз уж Юл с монетами, полученными от атамана, в воду канул, так надобно у самого атамана то, что он себе оставил, отобрать.

Хотя, продолжал думать Оглобля, оглядывая широкую, крепкую спину бандита, выйдет ли у него с кланом? То есть, конечно, выйдет, но сколько сил на то ухлопать придется, чтоб прям с нуля клан собственный поднять? Может, держаться пока Креста, а уж после отколоться от него со своей бригадой? Деньжат к тому времени поднакопить… Ну а если получится все, если Ильмар и правда с помощью ТРОНа этого всю Московию под себя подомнет – зачем тогда вообще клан собственный? Оглобля и у Креста себя очень даже неплохо чувствовать будет. Так что лучше ему все же за атамана держаться и покамест во всем бандюгану способствовать, подмогать советами толковыми, какие только Оглобля и умеет давать, да умениями своими.

Порешив на том, он чуток расслабился, так как надобность немедля кончать атамана отпала, и зашагал шире, вновь догоняя спутника, раскачивая длинными руками и внимательно изучая окружающую обстановку. Коридор закончился еще одной железной дверью с запорными рукоятями. Ильмар остановился перед ней и кинул взгляд через плечо:

– Что молчишь?

Оглобля молчал, потому что как раз припомнил визит Дюка в башню и запоздало удивился: какого некроза тот вообще тогда с Архипом базарил? Башмачник даже рот приоткрыл. Так вон оно что! Как Гест хитро все устроил, а?! Прислал переговорщика, дескать, бригада в охранение каравану нужна. Она-то, может, и не помешала в конце концов, но если задуматься: ну на кой Преподобному та бригада? Зачем ему башмачники сдались? В Ордене жрецов хватает. Стало быть – что? Стало быть, приходил Дюк, чтобы забрать Каспера из клана. И обдурил Оглоблю с Архипом, как цыган простаков на рынке. Выходит, и правда щенок Преподобному нужен, раз он Каспера с собой в такой поход потащил.

– Вижу, кое-что дошло до тебя? – Ильмар провернул рукояти. Щелкнули запоры, и дверь легко отворилась.

Они вошли в длинную залу, формой напоминавшую большое перевернутое корыто. Мгновение ее озарял лишь свет, льющийся из коридора, да еще тусклое сияние, идущее из круглых отверстий в одной стене, и по полу залы протянулись две длинные блеклые тени. А после над головой тихо затрещало, и там зажглись несколько плоских, утопленных в свод ламп.

И снова – красных. Оглобля поморщился, потер глаза. Помещение будто светящийся густо-алый сироп заполнил. Вот же неприятная штука! Вроде кто-то взял баллон крови да и распрыскал вокруг из пульверизатора, на старой свалке найденного. Кровяная взвесь повисла в воздухе, а металлические стены запятнали темно-красные потеки.

Слева от входа стояли в ряд устройства, похожие на большие пушечные снаряды. Сзади – сопло, а сверху, почти посередине, в корпусе выемка, смахивающая на кабину авиетки. Из нее выглядывала наклонная спинка сиденья, сзади поблескивал приподнятый стеклянный колпак. Снарядов было пять, лежали они на решетчатых лафетах, а те, в свою очередь, покоились на штангах, под острым углом протянувшихся от пола к стене с раскрытыми круглыми люками. Носы снарядов смотрели точно в них. В залу сквозь люки лился сумеречный, серенький свет.

На стене справа горела круглая лампочка, под ней виднелась дверь. Ильмар подошел к ней, подергал рукояти, но дверь не поддалась.

– Снаружи заперта, – сказал атаман и повернулся к сводчатому проему на другой стороне залы: – А там что?

Оглобля зашагал к проему, сквозь который виднелось второе помещение.

– И как же это так хорошо сохранилось все? – удивился он. – Лампы сами включаются, петли в дверях не поржавели…