помочь им с Мэттом — просто потому, что она моя сестра. Пусть знает, как сильно я ее люблю.

— Тебе что-то нужно? — спрашивает Маргарет, меряя меня подозрительным взглядом.

— С удовольствием выпила бы холодного чая.

Маргарет некоторое время мнется в нерешительности, но потом вздыхает, выключает воду и поднимается на крыльцо.

Войдя следом за ней, я сразу вижу в гостиной гору картонных коробок.

— Мы не успеем внести деньги к сроку, так что нечего и притворяться, — объясняет Маргарет, не дожидаясь моих расспросов. — Теперь главное — успеть освободить дом до пятницы, иначе нас выселят принудительно. Терять дом очень жалко, но мне бы не хотелось, чтобы девочки терпели еще одно унижение.

В углу на кухне тоже свалены коробки. Я мысленно радуюсь. Какая я молодец, что не затянула с кредитом!

— Сама не знаю, почему вдруг решила полить цветочки, — уныло продолжает Маргарет, — но хотелось ненадолго уйти отсюда. — Она вынимает из шкафчика два стакана. — Здесь обстановка такая гнетущая!

— Наверное, лучше все сказать тебе сразу. — Я осторожно подвожу разговор к цели моего приезда. — А не ждать до утра.

— О чем сказать? — Маргарет наливает нам чай и садится напротив меня.

— Ты ведь знаешь, как я тебе благодарна за то, что ты у меня работаешь, — начинаю я.

— И что? — язвительно осведомляется сестра.

— И ничего.

Она вытаращивает глаза.

— Ты что, собираешься меня уволить?

— Зачем мне тебя увольнять? Ты мне нужна, очень нужна. Нет, я приехала помочь.

Маргарет снова бросает на меня подозрительный взгляд:

— С чем помочь? Собирать вещи?

Я решаю, что дальше тянуть нет смысла. Открываю сумку и протягиваю Маргарет чек.

Сестра берет его, внимательно читает и хмурится.

— Где ты раздобыла деньги? — спрашивает она. — К маме обратилась, да?

— Нет, — качаю я головой. Чего-чего, а гордости моей сестре отмерено с избытком. Она велела мне пообещать, что я ничего не скажу маме о свалившихся на нее бедах. Я сдержала слово; мама ничего не знает.

— Взяла кредит в банке! — кричу я, не в силах скрыть радость. — Ты только представь, Маргарет! Для меня это огромный шаг вперед! Банк охотно ссудил мне деньги! — Я не могу сдержать волнения. — Раз мне дали деньги, значит, они считают мой магазин надежным предприятием!

Сестра держит чек обеими руками, словно боится, что он растает, если она выпустит его хоть на миг.

— О чем тебя спрашивали в банке?

— Да так, ни о чем… — Я слегка искажаю действительность. Меня долго гоняли от одного сотрудника к другому, а потом к третьему, а всяких анкет я заполнила не меньше, чем когда ложилась в больницу.

— В обеспечение кредита ты поставила магазин?

Я киваю:

— Ведь больше у меня ничего нет.

Совершенно верно. Все мое будущее, все, что у меня есть, и все, на что я надеюсь, связано с магазином пряжи.

Глаза Маргарет наполняются слезами; она два раза пытается заговорить, но у нее ничего не получалось.

— Я не позволю тебе рисковать всем!

— Поздно. Я уже рискнула. — Зная Маргарет, я заранее ожидала возражений. Поэтому и выписала банковский чек на ее имя. — Ты возьмешь этот чек, Маргарет, — продолжаю я самым суровым голосом, — и завтра же с утра отвезешь его в ипотечный банк!

— Не знаю, когда сумею отдать тебе долг, — мямлит Маргарет.

Я решаю сразу расставить все точки над «i»:

— Это не взаймы.

— Что значит «не взаймы»?

— Эти деньги я тебе дарю.

Оцепеневшая Маргарет вначале долго молчит, а потом энергично трясет головой.

— Я… не знаю, что сказать.

— Я серьезно. Деньги — подарок. — Я очень хорошо все обдумала. Если я дам сестре десять тысяч долларов взаймы, между нами всегда будут стоять деньги. Дружба с Маргарет для меня важнее долларов. Вот почему я поступила именно так.

— Я тебе все отдам, до последнего цента, — чуть не плача, обещает сестра.

— Маргарет, — я тянусь к ней через стол и беру ее за руку, — повторяю: деньги — подарок.

— Подарок, который я верну тебе с процентами, как только Мэтт снова найдет нормальную работу.

Я понимаю, что спорить с ней бесполезно.

— Думай что хочешь, но я даю тебе не взаймы, не на время и так далее. Я просто тебя люблю. Кто знает, может быть, когда-нибудь мне понадобится твоя помощь. Вспомни, сколько ты помогала мне раньше! — Маргарет действительно мне очень помогла — пусть не деньгами, зато поддержала морально. — Разве не помнишь, в прошлом году, когда я боялась, что у меня рецидив, ты не отходила от меня ни на шаг. Тогда я бы просто не выжила без тебя. Сейчас мой черед.

Из глаз сестры выкатываются крупные слезы.

— Спасибо… — хрипло шепчет она.

Допив холодный чай, я с легким сердцем возвращаюсь домой, радуясь, что сумела помочь сестре. Хотя по понедельникам мой магазин официально закрыт, я почти всегда бываю там. По понедельникам я занимаюсь бумажной работой, навожу порядок на столе, размещаю заказы и осваиваю премудрости бизнеса.

Едва я вхожу, навстречу мне бросается Уискерс. Он громко мурлычет и путается под ногами. Кот терпеть не может, когда его надолго оставляют одного. Почти все утро меня не было, и Уискерс, наверное, обиделся на меня. Я нагибаюсь и глажу его как он любит — провожу рукой по спинке от ушей до хвоста. При этом я называю его всеми ласкательными именами, а он мурлычет еще громче в знак признательности.

И тут я замечаю на полу большой конверт, лежащий довольно далеко от щели для писем. Очевидно, кто-то подсунул письмо прямо под дверь. Интересно, кому это понадобилось?

Я поднимаю конверт с пола и сразу же узнаю почерк Коди. Он написал посередине печатными буквами всего одно слово: «Лидии», причем буква «д» чуть ли не вдвое больше остальных.

С бешено бьющимся сердцем я вскрываю конверт. Внутри нахожу записку: «Я по тебе скучаю. Можно иногда с тобой видеться?» Не понимая, что делаю, я сминаю записку в кулаке. С той самой нашей последней встречи с Брэдом, когда он объявил, что возвращается к Дженис, мы с ним больше не разговаривали. Не обменялись ни единым словом. Он чуть ли не каждый день заезжает в «Путеводную нить» с товаром, но встречает его всегда Маргарет.

Вряд ли Брэд в курсе того, что Коди мне написал. Он держит слово и не пытается со мной связаться. Правда, однажды на моем определителе высветился номер его телефона… Подозреваю, что звонил не сам Брэд, а его сын. Попробовал один раз и больше не звонит — наверное, отец ему строго-настрого запретил.

Выглянув в окно, я замечаю напротив грузовик с логотипом «Ю-пи-эс». Брэда в кабине не видно. Не давая себе времени передумать, я решительно отпираю дверь, выхожу на улицу и оглядываюсь. Я не знаю, куда он понес очередной заказ, но понимаю, что рано или поздно он объявится.

Брэд выходит из соседнего с «Путеводной нитью» цветочного магазина, когда я уже собираюсь перейти дорогу.