выражать свои чувства, но поверь мне: ей очень нравится, что вы теперь трудитесь вместе.

Я задумалась. Стоит ли делиться с мамой тревогой за сестру? Наверное, нет. У меня самой после недавнего разговора с Брэдом мысли о Маргарет не выходили из головы. Пожалуй, не стоит волновать маму. Она непременно передаст Маргарет, что я тревожусь за нее, и сестра придет в ярость — она отчитает меня за то, что я обсуждала ее с мамой, и не успокоится еще очень долго.

— Тебе что-нибудь принести? — спросила я.

Мама рассеянно улыбнулась:

— Я бы выпила холодного чая.

Я вошла в дом и налила нам по стакану, бросив в каждый по дольке лимона. Несколько лимонов во фруктовнице уже высохли, я выкинула их, не говоря маме. Внимательно изучила содержимое ее холодильника. Нашла пакет молока, срок годности которого истек месяц назад, и пачку растаявшего шпината. Их я тоже выбросила. Когда я снова вышла в патио, мама уже надела шляпу и сидела, повернувшись к солнцу спиной.

Я присела рядом и протянула ей холодный чай, подставив лицо теплому солнышку и слушая птичий щебет и тихий шелест дождевальной установки на газоне.

— Расскажи о своем магазине, — попросила мама. — На этой неделе ты получала новую пряжу?

Особенно ей нравилось слушать о моих постоянных посетительницах. Со многими из них я очень подружилась, особенно с Жаклин, Кэрол и Аликс, моими первыми ученицами. Между нами установились по- настоящему теплые, близкие отношения. Мы дружим вчетвером, и редко выдастся неделя, чтобы мы не виделись. По крайней мере, одна или две из них всегда заходят в пятницу, на наши благотворительные посиделки.

Целых двадцать минут я безостановочно рассказывала маме о «Путеводной нити» и вкратце описала трех новых учениц, которые захотели пройти курс вязания носков. Больше всего маму заинтересовала Кортни, семнадцатилетняя внучка моей постоянной покупательницы Веры Пулански.

— Мне хочется раз в месяц устраивать совместные чаепития в складчину, — добавила я, потому что интересно было выслушать мамино мнение. С одной стороны, когда мама в курсе событий, она не чувствует себя такой одинокой. С другой стороны — я всегда доверяла ее суждениям и здравому смыслу. Она и отцу не раз подавала ценные советы.

— А места у тебя в магазине хватит?

— Да, наверное, если сделать небольшую перестановку. — Когда я только открылась, в магазинчике было достаточно места для большого стола, за которым проходили наши уроки. Постепенно я стала заказывать все больше пряжи, которая заполнила почти все свободное пространство. Сейчас вокруг стола, за которым умещалось шесть человек, стоят несколько шкафов-витрин.

— Ты уверена, что пить чай среди ниток и пряжи — удачная мысль?

Я тоже сомневалась, поэтому сказала нерешительно.

— Я думала, что мы будем сидеть за столом, где я провожу уроки, а закуски составим на столик в кабинете.

Мама неопределенно дернула плечом:

— Не знаю, не знаю… А зачем вообще нужны эти ежемесячные чаепития?

Вопрос, конечно, интересный…

— Мне хочется, чтобы мои ученицы получше познакомились друг с другом. И потом, все невольно вдохновляются, когда видят, каких успехов достигли другие. — Именно поэтому я часто вяжу вещи, которые потом вывешиваю в зале в качестве образцов. — Мама, ты можешь присоединиться к нам, — с воодушевлением продолжала я. — Мы с Маргарет будем очень рады. — Я стараюсь как можно чаще вовлекать маму в наши дела. Мы с Маргарет обе стараемся дарить маме разные мелочи, чтобы ей было чего ждать и чтобы она не чувствовала себя одинокой.

Судя по тому, как нахмурилась мама, я поняла, что она, скорее всего, меня не слышала.

— Устраивайте свои посиделки, показывайте, кто сколько успел связать, а вот чаепития — это лишнее. Если вам потом захочется поесть или выпить чаю, можно сходить в ресторан.

Мне ее предложение понравилось.

— Спасибо, мама!

Я сразу поняла: мама рада, что я спросила у нее совета. Раньше папа часто советовался с ней, а сейчас ей наверняка недостает возможности кому-то что-то сказать.

Мы поговорили еще полчаса, а потом я уехала на встречу с Брэдом и Коди.

Они ждали меня на стоянке у озера. Чейз рвался с поводка.

— Привет! — кричу я, вылезая из машины. Не одному Чейзу не терпится погулять по травке!

Коди подбегает к моей машине и быстро обнимает меня.

— Ну что, пошли?

Брэд хлопает сынишку по голове:

— Ладно, приятель, только не убегайте от нас далеко, понял? И держи Чейза покрепче!

Не успев ответить, Коди пулей срывается с места. Чейз тянет его вперед. Я завидую тому, как быстро Коди умеет перебирать ногами.

Мы с Брэдом тоже начинаем прогулку в довольно живом темпе. Как всегда в погожий выходной день, в парке полно людей с собаками. Мы проходим мимо человека с гитарой, он сидит на траве и наигрывает что-то в стиле кантри. Рядом какой-то малыш гоняется за бабочкой. У самого берега стоят каноэ. Мы с Брэдом шагаем бок о бок, не спуская глаз с Коди и Чейза.

— Как твоя мама? — спрашивает он. Я предупредила, что до прогулки заеду к ней.

Мне не хочется делиться с ним своими тревогами за маму. Слишком долго все объяснять. Вначале лучше поговорить о Маргарет.

— Мама как обычно, — отвечаю я, не слишком уклонившись от истины. — Маргарет и девочки тоже навестят ее сегодня, только попозже. Маме нужно их внимание.

— Кстати, Маргарет что-нибудь тебе говорила?

— О чем? — осторожно спрашиваю я.

Брэд берет меня за руку, наши пальцы сплетаются. Я поднимаю голову и улыбаюсь ему, забыв о Маргарет. В минуты особенной близости меня охватывает такое блаженство, что я едва сдерживаюсь. Как и всякая нормальная женщина, я мечтаю о любви, семье и детях. Онкология заставила меня усомниться в том, что все это у меня будет. И каждый день я благодарю судьбу за Брэда, за то, что он появился в моей жизни, за то, что я любима им, несмотря на все мои несовершенства и недостатки. Он говорит: раз я не один, а целых два раза победила рак, значит, я двукратная чемпионка. Да, я чемпионка — еще и поэтому мне сейчас невероятно хорошо.

Брэд нарушает мои раздумья:

— По-моему, я знаю, что случилось с Маргарет.

— Знаешь? — Мне почему-то вдруг сразу расхотелось говорить о Маргарет, я предпочитаю продлить мгновения счастья.

— Да. Вчера вечером я случайно встретил Мэтта в хозяйственном магазине.

Мой зять — достойнейший человек. Я считаю, что он отлично уравновешивает Маргарет, прирожденную пессимистку. Мэтт не воспринимает жизнь так же серьезно, как она. Он не такой тревожный, как Маргарет, и, что совсем хорошо, совершенно не злопамятный.

— И что сказал Мэтт?

Как-то мы все вчетвером ездили отдыхать. Брэд и Мэтт отлично поладили. Несколько месяцев назад Маргарет пригласила нас с Брэдом на ужин, мы играли в карты до зари. Я надеялась, что мы будем видеться чаще, но пока не получается.

— Он не работает.

— Что значит — не работает? — Сколько я себя помню, то есть лет двадцать, Мэтт трудился в компании «Боинг».

— Это значит, что его уволили.

— Что-о?! Когда?

— Три месяца назад.

— Нет!