Уомэк обрадованно хлопнул себя по колену:

— Так и знал! Говорил же вам — Литлтон неравнодушна к Валенте! Давай, Литлтон, колись, это Валенте назначил тебе свидание? Признавайся, мы никому не скажем, — соврал он, не обращая внимания на стиснутые челюсти Маккорда. — Кому-кому, а уж нам ты довериться можешь.

Сэм едва сдерживалась. Наконец терпение ее лопнуло. С беспомощным презрением глядя на Уомэка, она выпалила:

— Я встречаюсь с матерью и отчимом! И заткнись ты, ради Бога! Сил нет тебя слушать!

— А чем занимается твой отчим? — неожиданно спросил Шредер.

Не замечая, как взгляд Маккорда чуть смягчился при упоминании о «предмете» ее свидания, Сэм потянулась к новенькому блокноту, лежавшему на столе Маккорда, и вынула из сумочки карандаш.

— Он работает на правительство, значит, как и мы, существует на деньги налогоплательщиков.

— Не могли бы мы заняться делом? — осведомился Маккорд уже менее резко, чем несколько минут назад, а Сэм только немного позже сообразила, что он, должно быть, увидел ее наряд и предположил, будто вечером она встречается с другим мужчиной. Ничего не скажешь, настоящий детектив! Вечно ищет какие-то подспудные причины чужих поступков и намерений. Решил, что она разоделась и упомянула о вечеринке с коктейлями только затем, чтобы подразнить его, лишить равновесия и сделать ожидание более мучительным.

Отмахнувшись от тревожных мыслей, она взглянула на доску как раз в тот момент, когда Маккорд показал на первое имя в списке:

— Как насчет Джейн Себринг, второй звезды в пьесе? Она утверждает, будто вернулась домой, легла спать, потом проснулась и смотрела фильм по телевизору. Насколько тщательно вы проверили ее алиби? — спросил он Шредера и Уомэка.

— Ее швейцар подтвердил, что действительно видел ее во второй половине дня, после спектакля, — ответил Уомэк. — Дежурный прокатной службы тоже говорит, что видел ее машину в это время. Но это, однако, не означает, что она не выскользнула из дома, не взяла напрокат автомобиль и не уехала в горы.

— Начинайте проверять компании проката машин, а также квитанции — подтверждения сумм, снятых с ее кредитной карты.

— Будет сделано, — кивнул Шредер. — Неплохо бы справиться в других фирмах по прокату машин.

— Ну да, — фыркнул Уомэк. — Себринг, разумеется, наняла шофера, велела отвезти ее в горы и подождать, пока она доковыляет до хижины и вышибет Мэннингу мозги?

Шредер, как ни странно, покраснел. Его круглая свирепая физиономия донельзя напоминала морду побитой собаки. Он опустил глаза и сокрушенно потряс головой:

— Я еще не успел договорить, как понял, что сморозил глупость.

— Идем дальше, — продолжал Маккорд, хотя в уголках рта затаилась улыбка. — У Триш вполне хватит духу выстрелить парню в голову, а потом спокойно помыть посуду на кухне.

— Это вы из личного опыта, лейтенант? — съязвил Шредер.

Сэм втайне обрадовалась, что он задал именно этот вопрос, но старательно сохраняла равнодушное выражение лица в ожидании ответа Маккорда. Но тот коротко засмеялся и, картинно вздрогнув, помотал головой:

— Ну уж нет.

Сэм сразу ему поверила. Жаль только, что она сострила насчет массажа! Но ей извинительно: она не только впервые влюбилась, но и оказалась полностью неподготовленной к тем потрясающим душу ощущениям, пережитым с человеком, под чьим началом она работала.

Она и Мак заключили договор о том, как следует вести себя до окончания дела Мэннинга… но стоило ей войти в его кабинет, как все полетело к чертям. И что хуже всего, она была действительно тронута его доводами в пользу их соглашения. Жаль только, что Мак не спустит ей этого промаха, поэтому она всерьез намеревалась смыться из его кабинета в ту же минуту, как совещание подойдет к концу.

— Как насчет Сибил Хейвуд, астролога? Она достаточно привлекательна, чтобы заинтересовать Мэннинга? — продолжал Мак.

— Да у нее в голове тараканы! — вскричал Шредер. — Прежде чем отвечать на вопросы, она поинтересовалась датой моего рождения, а потом запустила компьютерную программу по моим планетам и еще каким-то чертовым штукам. Назвала это моим гороскопом.

— Так что там? — повторил Маккорд.

Но Шредер, не поняв, вообразил, что его спрашивают о гороскопе.

— Сказала, что молодая женщина, которая близка мне, но не родня, находится в смертельной опасности и спасти ее нельзя. И что я должен понять: эта жизнь — всего лишь остановка на пути к следующей, и мы снова будем вместе.

— У нее было достаточно веское алиби? — рявкнул Мак-корд.

— Да. Я только вспомнил, что еще она сказала. Раньше я не обратил на это внимания, — добавил Шредер, когда Мак-корд повернулся, чтобы зачеркнуть имя Хейвуд. — В ночь вечеринки Ли Мэннинг просила ее развлечь Валенте. Вроде бы миссис Мэннинг была расстроена тем, что муж его пригласил, ну, знаете, из-за его гнусной репутации.

Маккорд кивнул.

— И это лишний раз подтверждает, что в ту ночь миссис Мэннинг не узнала Валенте. Ладно, следующей идет Тита Беренсон. Художница.

— У нее несомненное алиби, — доложил Шредер. — Кроме того, Мэннинг не дотронулся бы до нее хоккейной клюшкой, не то что рукой. Если бы уродство считалось преступлением, на эту женщину охотились бы с гончими собаками и вертолетами.

— Шредер, — ухмыльнулся Маккорд, поворачиваясь, чтобы вычеркнуть и ее имя, — мне крайне неприятно говорить тебе это первым, но ты тоже мало напоминаешь танцора из «Чиппендейлз»24.

Сэм поспешно опустила глаза, чтобы скрыть улыбку. Маккорд сложил руки на груди и повернулся к доске.

— Ну а Клер Стрейт?

— Алиби, — отмахнулся Уомэк. — И она ненавидит мужчин. Муж бросил ее ради милой молоденькой финтифлюшки, вдвое его моложе, и женщина буквально одержима яростью. Если хотите знать, она из-за этого развода превращается в лесбиянку.

— Но как это может быть? — Обратился Шредер к Сэм. — Неужели нормальная гетеросексуальная женщина способна превратиться в лесбиянку только потому, что ей изменил мужчина?

Не заметив, что Маккорд оглянулся, Сэм наклонилась, широко улыбнулась Шредеру и прошептала:

— Еще как! Именно это и случилось со мной.

Она неожиданно откинулась на спинку стула, повернула голову и поймала взгляд Маккорда. Его лицо было искажено гримасой болезненного смеха. Но он тут же слегка качнул головой и снова повернулся к доске. Сэм тоже была детективом и хорошо понимала значение этого жеста. Точно такой же, как сделала она несколько секунд назад, пытаясь забыть о нем и сосредоточиться на работе.

— Эрин Гилрой, секретарь Мэннинга, — объявил Маккорд, ставя точку рядом с именем.

— У нее я не спрашивал насчет алиби, — признался Уомэк. — А вы, лейтенант?

— Я тоже, хотя следовало бы. Просто в то время мы не думали ее подозревать. Я и сейчас не уверен насчет нее, но кто знает!

— Допросите ее еще раз, Уомэк, — велел Маккорд и показал на последнее имя. — Шейла Уинтерс.

— Психотерапевт? Шредер наморщил нос:

— Иисусе, можете вы это представить? Заниматься любовью со шринком25, пока та анализирует подспудное значение каждого вашего стона?

— Не могли бы мы оставить непристойные намеки и сексуальные фантазии? — сухо осведомился Мак. — Что, черт возьми, сегодня с вами творится?

Шредер и Уомэк обменялись растерянными взглядами. Маккорд весьма недвусмысленно высказался о Триш Лефковиц. Охрана закона считалась суровой территорией, где властвовали мужчины, а среди «мальчиков» табу не существовало. И пока их стрелы не метили в Сэм, парни могли болтать все, что угодно,