Джулия выскользнула из рук отца, схватила сахарницу и высыпала содержимое на голову брата.

– Ты ни разу там не был! – продолжала она. – Ты ничего не знаешь. Тебя могло убить на месте!

– Ах ты, сука! – сорвался со своего места Джек, кидаясь на сестру с кулаками, но, заметив приближающуюся мать, поспешил скрыться за второй дверью.

Джулия снова бросилась на шею отца, заливаясь сильнее прежнего.

– Поймаю – надеру задницу! – прокричала вслед сыну Карла, но вместо того, чтобы преследовать Джека, сама расплакалась и выскочила из кухни через другую дверь.

– Ты не можешь постоять за себя! – набросилась на Джо Нелли. – Мать готова сделать из тебя отбивную! Я сойду с ума!

Джо покраснел как рак и, чуть не плача, заторопился к двери, бормоча на ходу:

– Я – к себе.

– Я—с тобой! Я не могу жить в этом доме. Он меня сводит с ума! – заявила она, исчезая за дверью. Джулия оставила отца и устремилась за ними.

– А ты куда? – спросил Дуэйн.

– Врезать Джеку. Он не должен был говорить, что знает, как поступать на съемочной площадке.

– Веселая у тебя семейка, – проговорила Минерва, когда кухня опустела. Маленький Майк, оставленный без присмотра, пытался пырнуть кошку карандашом. – Хотя и не очень стабильная.

– А кто очень стабилен?

– Я, – гордо произнесла Минерва. – После всего, что я пережила, появляется стабильность.

– У меня не хватило бы сил.

Барбет начала хандрить, разбуженная семейной ссорой. Дуэйн поднял фломастер, который Джек швырнул в маленького Майка, надел на него колпачок и отдал Барбет Та немедленно сунула новую игрушку в рот.

Дуэйн отправился посмотреть, чем занимаются Джек и Джулия. Близнецы стояли около машин, отчаянно споря, но камнями не бросались. К нему подбежал Шорти и носом уткнулся в ноги. В тяжелую минуту он любил там прятать голову.

Дуэйн вернулся в дом и принялся бродить по комнатам, думая о том, как он ему ненавистен. Он понимал, что надо пойти и утешить Карлу, но, чувствуя крайнее раздражение, все откладывал. Вскоре он очутился в гостиной, где среди прочих вещей стояли два рояля и чучело бурого медведя. Наличие музыкальных инструментов объяснялось просто – Карле время от времени приходили в голову фантазии сделать из близнецов концертирующих пианистов.

Медведь грозно возвышался в углу комнаты. Стоя на задних лапах, он достигал десяти футов в высоту. Его подстрелил один торговец легковыми машинами из Форт-Уэрта. Торговец, старавшийся соблазнить Карлу, приобщил мишку к «кадиллакам», которые Дуэйн с Карлой приобрели у него в разгар нефтяного бума.

Все ненавидели бурого медведя, включая Карлу, которая позднее призналась, что взяла его в отместку Артуру, ее архитектору, оказавшемуся полным разочарованием с романтической точки зрения.

– Его, наверное, до сих пор тошнит от мысли, что в драгоценной гостиной, спроектированной им, торчит зверь, – как-то заметила она.

– Откуда он мог узнать про него? – спросил Дуэйн.

– Я сказала. Откуда еще, Дуэйн. Теперь Артур меня ненавидит.

– Ну и ты ненавидишь его. Вы квиты.

– А в начале он был очень даже мил, – задумчиво проговорила Карла. – Ты не представляешь, как много мужчин на первых порах милы.

– И я был на первых порах мил? – спросил Дуэйн.

– Нет, ты вызывал жалость, как сейчас, – ответила Карла.

Дуэйн сел к огромному роялю и принялся бренчать на нем, сожалея, что не умеет хорошо играть. Исполнять музыку – это, должно быть, получше стрельбы по собачьей будке. Можно отрешиться от всего мира, и не нужно надевать наушники, в которых можно спариться.

– Какого лешего ты играешь «Чижик-пыжик»? – услышал он голос Джейси, остановившейся с бокалом вина в дверях.

– От нечего делать, – сказал Дуэйн, немедленно прекращая игру.

Джейси подошла к бурому медведю и какое-то время разглядывала его. Потом опустилась на корточки.

– А где его маленькая штучка? – спросила она. Дуэйн подошел и тоже взглянул. Раньше он мало внимания обращал на медведя, да и на гостиную тоже. Гениталии у животного напрочь отсутствовали.

– Бедный медведь, – вздохнула Джейси.

– Он не мой, – сказал Дуэйн. – Один торговец машинами из Форт-Уорта влюбился в Карлу и в придачу к «кадиллакам» по дешевке уступил медведя.

– Надеюсь, ты набил ему морду. Во-первых, он не должен был убивать беззащитного зверя, а во- вторых, беспокоить твою жену.

– Я не знал, что он беспокоил ее, – признался Дуэйн, который не только не набил ему морду, но и в глаза не видал.