когда он появится здесь.

– Месье Биле! – повторила Лили. – Мне так нравится, как вы это произносите – прямо как настоящая француженка.

Софи опять рассмеялась:

– Я ведь три года училась в Париже.

– О, я так завидую вам. И вы хорошо говорите по-французски?

– Конечно, Лили. Я могу говорить и по-немецки.

– Тогда, если окажется, что он не знает английского, вы сможете переводить...

– Да, конечно, но я уверена, что он достаточно хорошо знает английский. А теперь мне надо идти, чтобы переодеться к чаю. Увидимся внизу.

Оставив молодую девушку предаваться радужным мечтам, Софи направилась к себе, не переставая думать о том, что услышала только что от Лили.

Когда начали прибывать гости, Софи постаралась собраться: люди приезжали из разных частей Англии и ей следовало сделать все, чтобы они ощущали себя как дома и почувствовали то, чего никогда раньше не было в замке Уэнтуорт, ощутив вкус доброй старомодной американской гостеприимности.

Одним из первых приехал лорд Уитби. Выйдя из кареты, он преувеличенно вежливо поклонился хозяевам:

– Герцог! Герцогиня!

Софи приветствовала его, стоя на верху лестницы.

– Это ты пригласила Уитби? – тихо спросил Джеймс.

– Конечно.

Кивнув головой, герцог спустился по лестнице и пожал руку старому приятелю.

– Молодец, что приехал, – сказал он и похлопал Уитби по плечу, словно желая показать Софи, что все взаимные обиды остались далеко позади.

– Я не пропустил бы такую возможность ни за что на свете. – Граф повернулся к Софи: – Вы ослепительны, как всегда, миледи.

При этих словах Софи вспомнила все волнения такого короткого для нее сезона в Лондоне: приемы и балы, предчувствия и реальность. Сейчас, когда она стояла на каменных ступенях замка, с теплой шерстяной шалью на плечах, все это казалось ей невероятно далеким прошлым.

Она давно перестала пользоваться своим ярким кружевным зонтиком. Слуги, увидев его, наверное, посмеялись бы над ней.

– Вы знаете, что можете называть меня Софи, – сказала она, ощущая на себе недовольный взгляд мужа.

Вместе с Джеймсом и графом они прошли в гостиную, а затем слуга повел графа в приготовленную для него комнату.

Как только Уитби исчез из виду, Джеймс повернулся к Софи:

– Ты поместила его в комнату Ван Декера?

– Да, он ведь там останавливался в прошлом году.

– Но в прошлом году в соседних комнатах жила моя мать, а не ты. – В голосе его послышалось возмущение.

– Не понимаю, что ты имеешь в виду?

– Ничего, – сухо ответил Джеймс и, оставив Софи в зале, поднялся в свой кабинет.

Взявшись разбирать гору писем, лежавшую у него на столе, Джеймс очень надеялся, что сумеет покончить с этим до обеда. Первое письмо было от тетушки Каролины из Эксетера. Разорвав конверт, он добросовестно прочел длинный рассказ обо всех проступках Мартина. Каролина сообщала, что больше не в состоянии держать молодого человека у себя в доме. Кроме письма, в конверт был вложен счет из местной таверны, где Мартин задолжал огромную сумму, которую тетушка, естественно, не собиралась оплачивать.

Откинувшись на спинку стула, Джеймс почесал в затылке. В письме было сказано, что Мартин находится на пути домой, а это значило, что необходимо было подготовиться к встрече.

Черт бы побрал беспутного повесу, раздраженно подумал Джеймс.

Еще одна карета подъехала ко входу, и Джеймс в окно увидел, как Софи вышла встречать новых гостей. Это было весьма кстати, так как сам он не в состоянии был никого приветствовать из-за охватившего его волнения.

Что же ему теперь делать? Он не может позволить себе избить Мартина или запереть его в сундуке, и какие же возможности у него остаются? Джеймс уже пробовал беседовать с братом, когда тот был в Лондоне, и это не привело ни к чему хорошему. Тогда Джеймс наказал его, отправив в Эксетер, но парень продолжал вести себя все так же безответственно, даже под неусыпным оком тетушки, особы не менее строгой, чем ее сестра, мать Джеймса.

Отложив неприятное письмо в сторону, Джеймс быстро просмотрел остальные письма, надеясь, что какое-то решение придет ему в голову до того, как Мартин вернется домой.

Он разобрался почти со всеми письмами, когда в дверь постучали, и в кабинет зашла Софи.

– Могу я сказать тебе пару слов, Джеймс?