– Да это обычный урок с кучкой детворы. Мак спокойно сможет отвлечься на десять минут.
– Обычный урок? Фай, а если во время нашего разговора какого-нибудь ребенка смоет волной и он утонет? Тогда Мак попадет в тюрьму и потеряет все – работу, репутацию и…
– Господи, Милли, и чем только у тебя голова забита! – Она резко столкнула меня с парапета. – Все, хватит придумывать всякие отговорки. Иди к нему и с раскаявшимся видом просись обратно в ученики. Умасли его как-нибудь, пока он не согласится провести с тобой занятие. И кстати, можешь заодно попросить у него прощение за недостойное поведение в доме его матери.
– Спасибо, Фай, – проворчала я мрачно и медленно направилась к группе детей. – Ты всегда знаешь, как поддержать меня.
С трудом пробираясь сквозь горы морских водорослей и то и дело спотыкаясь о торчащие из песка булыжники, я пыталась мысленно выстроить наш разговор. Но приблизившись к Маку и ватаге шумных ребятишек, поняла, что в голове у меня крутятся только два вопроса: «Неужели я у него самый бестолковый ученик?» и «Как бы выглядел Мак, если б я его умаслила в буквальном смысле этого слова?»
Меня прошиб пот, несмотря на ледяной ветер, обжигавший пропитанную хлоркой кожу. Прежде чем я успела сообразить, мои руки автоматически достали из кармана блеск и я начала тщательно красить губы.
– Эй, посмотрите на эту дамочку, – закричал один из парней в резиновом костюме, который был ему велик размера на три. – Она для тебя губы красит, Мак.
– Что, правда? – громко заорал в ответ его приятель.
– Я тебе точно говорю. Она, наверное, влюбилась в Мака и хочет поцеловать его в губы.
– Нет, она просто хочет покататься с ним.
– Покататься с ним! – загалдели оба сорванца, завиляв бедрами а-ля Том Джонс. – Эта дамочка хочет с тобой покататься, Мак.
Я торопливо спрятала блеск обратно в карман и, притворившись, будто не слышала двух шутников, гордо продефилировала мимо. Похабные замечания прыщавых подростов не должны меня смущать… В конце концов, я взрослая тридцатилетняя женщина. Правда, очень испуганная…
– Патрик О’Коннэл, не груби старшим, – чувствуя мою неловкость, сделал замечание мальчику один из учителей – тот, что помоложе. Однако улыбку с лица не убрал.
– Ричард Фитцджеральд, еще раз скажешь «покататься», зажарю собственными руками, – пригрозил второй преподаватель.
Мак тихо рассмеялся и удивленно изогнул бровь. Это выражение сохранялось на его лице по мере моего приближения. Не произнося ни слова, он просто молча смотрел на меня.
– Еще раз здравствуй, – постаралась я сказать как можно небрежнее. – Я тут подумала, дай-ка подойду к тебе, поболтаю.
– Ну давай выкладывай, что там у тебя. – Мак скрестил на груди руки.
Я замотала головой, поскольку предпочитала говорить наедине, без тридцати пар ушей за моей спиной.
– Она хочет остаться с тобой наедине. – Патрик О’Коннэл громко присвистнул.
– У-у-у… – заверещали остальные.
Черт, бурная реакция подростков сильно осложняла мое и без того тяжелое положение. Но я решила не отступать.
– Ты можешь уделить мне пару минут?
– Чтобы покататься
– Я не могу оставить без присмотра учеников. – Мак равнодушно пожал плечами. – Тебе придется говорить при детях. Только постарайся не ругаться, как в доме моей матери. Все-таки невинные уши слушают.
Ну хорошо, умник, вот это ты зря сказал. К тому же ватага его малолетних бандитов совсем не походила на невинных овечек. И если этот чертов О’Коннэл не перестанет делать неприличные движения языком, то мне придется серьезно поговорить с его преподавателем.
– Ладно, – ответила я, гордо вздернув подбородок. – Хм… – Я несколько раз прокашлялась. – Как, кстати, поплавал сегодня?
– Вообще-то я не плавал сегодня. Мне надо было организовать тренировки для новых спасателей.
– Прекрасно. Ну и как все прошло?
– Что? Организация тренировок? – Мак нахмурился. – Замечательно. Без всяких проблем.
– Прекрасно. – Я напряженно улыбалась, нервно перебирая пальцами. – Это приятно слышать.
– Да.
– Да, просто супер. – Я шмыгнула носом и уставилась себе под ноги, которые, казалось, начало засасывать в мокрый песок.
– Ну а как ты поплавала? – спросил Мак после неловкой паузы.
– Очень хорошо, спасибо.
– Ты заходила в воду?
– Да, было… замечательно.
