— Хулиган, — сказал Кузькин.

Тут он весь подобрался, как тигр перед прыжком, и кинулся вверх по склону, к воротам, куда как раз въезжала «Волга».

— Из управления едут, — сказал Ванечкин.

— Странный человек, — сказал речной доктор. — Я такого просто не встречал. Он совсем не испугался, что я превратил его в щуку. Он об этом сразу забыл.

— Он у нас такой, — сказал один из зрителей. — Он мать продаст за премию.

Видно было, как Кузькин подбежал к машине. Из нее вышел человек. Другой спешил к машине от ворот.

— Вот и директор прибежал, — сказал Ванечкин. — Учтите: если вам станет плохо, если на вас будут гонения, я с вами!

— Чего из-за речки переживать? — спросил один из рабочих. — Она уж лет десять как отравленная, а ничего, живем.

— Жить можно и по горло в болоте, — сказал Ванечкин. — И думать, что лучше жизни нету. Если не с чем сравнивать.

— Почему не с чем? — спросил рабочий. — Я на Черном море видел — в него тоже помои сбрасывают.

Но разговор кончить не удалось, потому что с горы спешил Кузькин с солидным подкреплением: директором и Лодзинским из управления.

— Вот он! — кричал Кузькин. — Он себе позволяет!

— Так, — сказал директор, подходя первым. — Кузькин утверждает, что вы здесь фокусы показываете, людей превращаете в рыб, чтобы испугать наших трудящихся. Так вот, отвечу вам со всей ответственностью: нас не запугаете! Вам нужны великие потрясения, а нам нужна великая держава.

— Попрошу документы, — сказал Лодзинский из управления. — Если вы общественность, вам надо действовать через положенные каналы. У вас есть разрешение на демонстрацию?

— По-моему, они безнадежные, — сказал речной доктор.

— Совершенно безнадежные, — согласился с ним Ванечкин.

— Может, их тоже в рыб превратить? — спросил речной доктор. — Пускай дышат тем, что в реку спускают.

— Попрошу без фокусов, — сказал Лодзинский, но на всякий случай отступил подальше.

— Начнем, как всегда, с Кузькина, — сказал речной доктор, поднимая руку.

Но тут Кузькин припустился в гору с такой скоростью, что обогнал собственный визг.

— Тогда ваша очередь, товарищ директор, — сказал речной доктор.

— Милиция! — закричал директор. — Нас превращают!

И тоже побежал наверх. За ним Лодзинский из управления. А из трубы все текла и текла страшная жижа.

— Надо остановить производство, — сказал Ванечкин. — Они не выполняют указаний санинспекции.

— А как остановить? — спросил речной доктор.

— Технологию надо менять.

— К сожалению, этого я не умею, — сказал речной доктор. — Я специалист по речкам, а не по заводам.

— Надо сделать замкнутый цикл, — сказал один из рабочих.

— А как? — спросил речной доктор.

— Чтобы ничего с завода не выливалось.

— А потом? Они его опять разомкнут?

— Пока они будут размыкать, — сказал Ванечкин, — я до Москвы дойду! Мы их остановим.

— Я попробую, — сказал речной доктор.

Он наморщил лоб, уставился на трубу и принялся что-то бормотать.

От речного доктора исходило такое напряжение, что у окружающих из пальцев посыпались искры.

И вдруг у всех на глазах труба начала двигаться. Она двигалась, как огромная змея: голова, из которой хлестала жижа, приподнялась и обернулась к заводу. Она поднималась, волоча за собой длинное тело, а грязный поток, выливаясь, потек по огороду, отчего молодые кусты картошки начали съеживаться и вянуть.

— Стой! Стой! — закричал старичок огородник. — Меня-то за что?

— Я исправлю, — сказал молодой человек. — Зато все теперь видят, что значит отрава, которую выпускает ваш завод.

А тем временем голова трубы добралась до бетонного забора, проломила его и исчезла на заводском дворе.

— А что там будет? — спросил кто-то из рабочих.

— Сейчас увидите.

Над забором стояло большое здание заводоуправления. И тут все увидели, как труба начала подниматься по стенке здания, добралась до окна на втором этаже. Разлетелись стекла — голова трубы исчезла в комнате.

— А что там? — спросила Ксюша.

— Там кабинет директора, — сказал Ванечкин.

Целую минуту ничего не происходило — видно было только, как труба все втягивается и втягивается в окно.

А потом в здании начали раскрываться окна, и из окон принялись выпрыгивать люди.

Труба уже полностью уползла со склона.

— А что дальше будет? — спросила Ксюша.

— Наш конец трубы, — сказал речной доктор, — отыскал уже второй конец, в который собиралась с завода эта жижа. Теперь жижа будет течь по кругу. Я правильно понял, что такое замкнутый цикл?

— Нет, неправильно, — вздохнул Ванечкин. — Вы плохо знаете технологию. Ведь в трубе останется только та жижа, которая там была. А новая?

Из ворот выбежали директор, Кузькин и Лодзинский из управления, все измазанные. Они попрыгали в машину, но шофер, который их там ждал, открыл дверь и из машины убежал.

— Очень плохо пахнут, — сказал Ванечкин.

Директор, Кузькин и Лодзинский принялись бегать за шофером.

— Я думаю, — сказал речной доктор, — что с такой трубой этот завод работать не сможет.

— Это точно, — сказал Ванечкин. — Придется им останавливать производство.

Он протянул руку речному доктору, попрощался с ним и сказал:

— Я поехал в Москву Пока они будут разбираться, я успею что-нибудь сделать.

Наконец Кузькин поймал шофера, втроем они затолкали его в машину, и «Волга» уехала.

— Вы бы ушли, — сказал один из рабочих речному доктору. — Они сейчас милицию вызовут. Вам придется отвечать за хулиганство.

Речной доктор словно его не слышал. Он смотрел, как одна за другой переставали дымить трубы завода.

— Ой! — воскликнул старичок огородник. — Вы только поглядите!

Они обернулись к реке.

Темная жижа исчезла — уплыла вниз по течению. И вся река была прозрачна, как горный ручей. Сверху приплыли рыбы и резвились в воде. На дне был виден каждый камешек.

А на берегах реки ниже по течению, на берегах голых и серых, на глазах вылезала из земли трава.

— Слушай, — сказал один рабочий другому. — Давай искупаемся.

И все рабочие начали раздеваться и прыгать с берега в воду.

— Лучше, чем в Черном море! — закричал один из них.

— Спасибо, речной доктор! — закричал другой.