— Лайза, помните, вы рассказывали про пляж на Гавайях? Вот где черный песок.

— Кайму. Местечко — класс.

— Да, Кайму. А есть еще такие пляжи?

— С черным песком? Нет. Там еще один замечательный пляжик — Пуналуу. И тот и другой — на большом острове. Может, на других островах такие и встречаются. Там ведь вулканов уйма.

— При чем тут вулканы? — вмешался Бобби.

Лайза вынула изо рта жевательную резинку и положила на клочок бумаги.

— Мне говорили, все как раз из-за вулканов. Горячая лава стекает в море, в воде начинает взрываться и разбрасывает много-много крохотных кусочков черного стекла. Потом волны их перемалывают, перемалывают, и получается черный песок.

— Выходит, такие пляжи на Гавайях могут оказаться где угодно? — предположил Клинт. Лайза пожала плечами. — Наверно. Клинт, а этот парень — твой… дружок?

— Да.

— Я хочу сказать, близкий дружок?

— Да, — ответил Клинт, не глядя на шефа. Лайза подмигнула Бобби.

— Слушай, попроси Клинта свозить тебя на Кайму. Заниматься любовью звездной ночью на черном песке — отпад. Мало того что он мягкий, он еще и не отсвечивает. Обычный песок отражает лунный свет, а этот — нет. Лежишь на нем — будто летишь в темноте. Все ощущения в сто раз сильнее. В общем, сам понимаешь.

— Да, звучит заманчиво, — согласился Клинт. — Ну пока, Лайза.

Он направился к выходу. Бобби поплелся за ним, но Лайза окликнула его:

— Так ты уговори Клинта поехать на Кайму. Ей-богу, не пожалеете.

На улице Бобби остановил Клинта.

— Эй, а ну-ка объясни, что это значит?

— Она же все объяснила. Маленькие кусочки черного стекла…

— Я не про то. Ого! Да ты никак улыбаешься? В жизни не видел, чтобы ты улыбался. Ты чего лыбишься, гад такой?!

К девяти в агентство пришел Ли Чен. В кабинете, где помещались компьютеры, его уже дожидалась Джулия. Ли Чен откупорил бутылку апельсинового зельцера и устроился поудобнее возле своей обожаемой аппаратуры. Это был мужчина среднего роста, поджарый, жилистый, со смуглым, медного оттенка лицом и черными как смоль волосами, которые топорщились, почти как у панка. На нем были красные теннисные туфли и носки, широкие черные спортивные брюки с белым поясом, черная с зеленоватым отливом рубаха, покрытая причудливыми разводами в виде растительного орнамента, а сверху — черный пиджак с узкими лацканами и широкими накладными плечами. В агентстве «Дакота и Дакота» второго такого франта не найти — разве что приемщица Кэсси Хенли, которая что ни день щеголяла в обновке, одна другой моднее.

Пока Ли у своих компьютеров попивал зельцер, Джулия рассказала, что происходило в больнице. Показала и распечатки, которые Бобби успел сделать до прихода Ли. Рядом сидел Фрэнк Поллард, Джулия все время держала его в поле зрения. Во время рассказа Ли и бровью не повел, как будто, якшаясь с компьютерами, он набрался такой мудрости и проницательности, что его уже ничем не удивить — даже известием, что кто-то там обладает даром телепортации. Джулия прекрасно знала, что Ли можно доверить любую тайну клиентов: уж кто-кто, а он умеет держать язык за зубами. Она бы хотела узнать еще одно: насколько искренне его непоколебимое безразличие, не надевает ли он по утрам вместе со своей фасонистой одеждой и эту маску невозмутимости.

На этот счет у Джулии были сомнения. Зато в том, что Ли — мастак по части компьютеров, она не сомневалась. Когда она закончила свой беглый рассказ. Ли поинтересовался:

— И что мне теперь надо делать?

Как видно, ему по плечу любая проблема. И Джулия была уверена в этом не меньше самого Ли.

Она протянула ему блокнот, где на десяти страницах в две колонки были выписаны номера банкнот.

— Мы брали без разбора из обоих пакетов, которые Фрэнк передал нам на хранение. Попробуй-ка установить, не засветились ли эти денежки в связи с какой-нибудь грязной историей. Может, они фигурировали в деле об ограблении, вымогательстве, похищении. Сумеешь?

Ли быстро перелистал блокнот.

— Близких номеров нет. Придется попотеть. Обычно полиция не регистрирует номера украденных денег. Только совсем новые купюры в нераспечатанных пачках, подобранные номер к номеру.

— Те, что в пакетах, видимо, уже давно в обращении.

— Остается слабая надежда, что эти деньги действительно, как ты говоришь, побывали в руках вымогателя, который требовал выкуп. Тогда, прежде чем пострадавший передал деньги преступнику, полиция наверняка переписала номера, чтобы тот не сумел отпереться. Шансов мало, но попробовать стоит. Какие еще поручения?

— В прошлом году в Гарден-Гроув уничтожили целую семью по фамилии Фаррис.

— По моей вине, — вставил Фрэнк.

Ли уперся локтями в ручки кресла, наклонился вперед и сцепил вытянутые пальцы. В этой позе он смахивал на умудренного приверженца чань-буддизма, которому в аэропорту по ошибке выдали не его чемодан, и теперь он поневоле расхаживает в стильном облачении художника-авангардиста.

— Смерти нет, мистер Поллард. Люди не умирают, но лишь уходят из этого мира. Скорбь есть благо, но чувство вины — суетное чувство.

Среди знакомых Джулии было не так уж много компьютерных фанатов, однако какой-никакой опыт общения с ними имелся. Мало кому из них удавалось сочетать интерес к таким земным материям, как наука и техника, с религиозными воззрениями. Ли же привели к вере в Бога работа с компьютерами и увлечение современной физикой. По его мнению, стоит уяснить, что представляет собой лишенное измерений пространство в компьютерной сети, и добавить к этому современные представления о Вселенной — и ты неизбежно убеждаешься в существовании Творца. Как-то Ли попытался растолковать это Джулии, но она ровным счетом ничего не поняла.

Она сообщила Ли даты убийств и рассказала обо всех обстоятельствах гибели Фаррисов и Романов.

— Мы подозреваем, что в обоих случаях убийства совершил один человек. Как его зовут — ума не приложу. Я зову его мистер Синесветик. Со своими жертвами он расправляется самым зверским образом, поэтому есть подозрение, что на его счету уже много убийств. Если так, значит, убийца орудует не в какой- то одной местности, а на большой территории, или мистер Синесветик так ловко прячет концы в воду, что журналисты не заметили связи между убийствами.

— Иначе эта история не сходила бы с первых страниц газет, — добавил Фрэнк. — Дело-то необычное: на телах всех жертв остались следы зубов.

— Сейчас компьютерные сети большинства органов полиции связаны друг с другом. Может, управления полиции разных округов и обнаружили то, что проморгали газетчики, — что почерк убийцы один и тот же. Не исключено, что местное управление, полиция штата и федеральные органы втихомолку уже ведут расследование. Вот и надо выяснить, не напала ли калифорнийская полиция — или ФБР — на след мистера Синесветика. Узнать бы, какими сведениями о нем они располагают. Все до последней мелочи.

Ли улыбнулся. Среди медной смуглоты сверкнули, как точеные колышки из слоновой кости, два ряда зубов.

— В открытых файлах такую информацию не нарыть. Придется проникать в закрытые. Сунуться в компьютерную сеть каждого управления, вплоть до ФБР.