еще никто из клиентов, заметив столь неуместные произведения искусства, не усомнился в профессионализме Дакотов, однако Джулию все равно тревожило, как бы эта живопись не повредила их репутации.

Она снова уселась в свое кресло, а Бобби опять взгромоздился на стол.

Подмигнув Джулии, он сказал:

— Пожалуй, Фрэнк, я действительно поторопился. Расскажи-ка нам все, а уж потом мы будем решать.

— Конечно, — Фрэнк бросил быстрый взгляд на Бобби, на Джулию и вновь опустил глаза на свои исцарапанные руки, вцепившиеся в открытую кожаную сумку. — Я вас понимаю.

Клинт снова включил магнитофон. Фрэнк поставил сумку на пол и взял вторую.

— Вот что я хотел показать.

С этими словами он расстегнул сумку и достал целлофановый пакетик с остатками черного песка, который оказался у него в руках в тот четверг. Затем он вынул Из сумки окровавленную рубашку, в которой проснулся в тот день.

— Я их нарочно сохранил… Вроде как улики. Может, они помогут вам разобраться, что я натворил и что вообще со мной происходит.

Бобби взял рубашку и пакетик с песком, повертел в руках и положил на стол.

Джулия заметила, что рубашка не просто обрызгана, а прямо-таки пропиталась кровью. Пятна высохли, побурели, материя загрубела.

— Так, значит, в четверг днем вы были в мотеле, — напомнил Бобби. Поллард кивнул.

— Вечером ничего такого не случилось. Сходил в кино. Смотрел без всякого интереса. Потом немного поездил на машине. Я тогда страшно устал, будто и не спал вовсе. А лег вздремнуть — не спится, и все. Боюсь уснуть. На следующий день перебрался в другой мотель.

— И когда же вам наконец удалось поспать? — спросила Джулия.

— На другой день. Вечером.

— То есть в пятницу, так?

— Вот-вот. Я, чтобы не заснуть, напился кофе. Сидел у стойки в ресторанчике при мотеле и пил чашку за чашкой, пока в глазах все не поплыло. Надо, думаю, остановиться, а то в желудке жжение. Вернулся в комнату. Только меня начнет в сон клонить — сразу выхожу проветриться. Но толку никакого. Нельзя же совсем без сна. Чувствую — плохо мое дело. Часов эдак около восьми лег и тут же уснул. Проснулся на другой день, в половине шестого утра.

— В субботу, значит.

— Да.

— На этот раз без приключений? — спросил Бобби.

— По крайней мере, обошлось без крови. Но и тут не слава богу.

Он умолк. Бобби и Джулия ждали.

Поллард облизнул губы и кивнул, словно набравшись решимости продолжать рассказ.

— Понимаете, я лег в постель в одних трусах, а проснулся одетый.

— Выходит, во сне вы встали и оделись? — уточнила Джулия.

— Только на мне была какая-то незнакомая одежда. Джулия вытаращила глаза.

— Простите, как?

— Это была не та одежда, в которой я очнулся в переулке, и не та, которую я купил в четверг.

— А чья же? — удивился Бобби.

— Наверное, все-таки моя. Не может быть, чтобы с чужого плеча, уж больно хорошо она на мне сидела. Даже туфли впору. Если она чужая, то почему она так здорово подходит по размеру?

Бобби соскочил со стола и стал расхаживать по комнате.

— Что же это получается? Вы, значит, вышли из мотеля в нижнем белье, отправились в магазин, купили одежду, и никто вас не остановил и даже не поинтересовался, чего это вы разгуливаете по улицам в таком виде?

Поллард покачал головой:

— Не знаю.

В разговор снова вмешался Клинт Карагиозис:

— Вероятно, он во сне оделся, вышел из мотеля, купил другую одежду и переоделся.

— Но зачем? — недоумевала Джулия. Клинт пожал плечами.

— Я просто прикидываю, как это могло получиться.

— Мистер Поллард, — сказал Бобби, — а сами-то вы как считаете, для чего вам это понадобилось?

— Не знаю. — Поллард так часто произносил эти два слова, что они, казалось, истерлись от слишком частого употребления: каждое следующее «не знаю» звучало все тише и невнятнее. — По-моему, все было не так. Слишком не правдоподобно. И потом, я заснул уже после восьми. Когда бы я успел пойти и купить одежду? Магазины-то уже закрывались.

— Некоторые работают до десяти, — сообщил Клинт.

— Все равно времени оставалось мало, — признал Бобби.

— Вряд ли я забрался в магазин после закрытия, — рассуждал Фрэнк. — И не украл же я эту одежду. Я вроде не вор.

— Мы знаем, что вы не вор, — успокоил его Бобби.

— Ну, этого мы, положим, еще не знаем, — оборвала мужа Джулия-Бобби и Клинт изумленно воззрились на нее. Поллард молча разглядывал исцарапанные руки. От робости или растерянности он не решался и слова сказать в свою защиту.

Джулия прикусила язык. Какая же она грубиянка!

Какие у нее основания сомневаться в его честности? Ляпнула, не подумав. Они ведь ничего о Полларде не знают. Черт, но если он говорит правду, то он и сам ничего о себе не знает.

— Послушайте, — начала Джулия, — купил, украл — не имеет значения. Для меня и то и другое сомнительно. Если события действительно разворачивались так, как рассказывает мистер Поллард, то оба объяснения никуда не годятся. Человек во сне идет в магазин и покупает новую одежду. И чтобы он при этом не проснулся? Или чтобы другие не заметили, что он спит? Да быть такого не может! Ни за что не поверю! Я не так уж много знаю о сомнамбулизме, но не сомневаюсь: если мы обратимся к специалистам, они подтвердят, что это невозможно.

— Одежда — это еще не все, — перебил Клинт.

— Да, не все, — подтвердил Поллард. — Когда я проснулся, рядом на постели лежал большой бумажный пакет. В такие продавцы в магазине кладут покупки, если вы не хотите брать полиэтиленовый. Заглянул я в пакет, а там… деньги. Снова деньги.

— Сколько? — спросил Бобби.

— Не знаю. Много.

— Вы не пересчитывали?

— Они сейчас в мотеле, где я остановился. Это другой мотель. Я все время переезжаю с места на место. Так спокойнее. Хотите — потом посчитайте. Я пробовал, но, кажется, разучился. Да-да. Звучит нелепо, но так оно и есть… Сложение у меня уже не получается. Как ни бился, но… цифры для меня теперь пустой звук. — Поллард опустил голову и закрыл лицо руками. — Сперва память отшибло. Теперь простые вещи забываю, разучился считать. Я прямо… разваливаюсь на глазах… рассыпаюсь. Скоро от меня ничего не останется, разве что тело. А от разума… ничего.

— До этого не дойдет, Фрэнк. Мы не допустим, — пообещал Бобби. — Мы обязательно выясним, кто вы и что с вами стряслось.

— Бобби, — одернула Джулия.

— Что? — Бобби сверкнул глуповатой улыбкой. Джулия встала из-за стола и направилась в туалет.

— Господи ты боже мой, — вздохнул Бобби и поплелся за ней.

Закрыв дверь и включив вентилятор, он зашептал:

— Джулия, мы просто обязаны помочь бедолаге.