— Даже не дотрагивался.

— Знаете, как я догадалась об этом?

— Я неубедительно сыграл?

— Все гораздо проще, у меня есть куда более веские причины вам не верить, — рассмеялась она. — Мой приемник не в порядке. Звук пропал, — она протянула руку и включила радио. Сигналы автомобилей напоминали нам, что уже загорелся зеленый свет. Приемник тихо загудел, загорелась лампочка подсветки — и все. Она покрутила ручку настройки, стрелка пробежала по шкале, но в динамике по-прежнему раздавалось лишь тихое гудение. — Ну, убедились?

— Конечно убедился, — улыбнулся я в ответ. Это было чертовски забавно. — Вам бы обязательно надо его починить…

— Вы просто чудовище. Уж не знаю, чему можно верить…

— В то, что мы сейчас сидим в машине. Этому вполне можно верить.

— Да.

— Чертовски приятный вечер для прогулок в автомобиле — в это тоже можно верить.

— Вы абсолютно правы.

— Ну, — тут я пожал плечами, — а все, во что не верится, можно оставить на завтра, сгрести в кучу и поплакаться над ней.

— Неплохая идея. Мы сегодня прокатимся в авто. Вот только куда?

— Оставляю на ваше усмотрение. Я же говорил, что впервые в этом городе.

— У нас можно двигаться в четырех направлениях. Некий местный феномен. На север, на юг, на запад и на восток. Есть какие-нибудь предпочтения?

— Чем меньше будет вокруг нас машин, тем лучше, — ответил я.

Она свернула направо. Приемник по-прежнему тихо гудел, и я поспешил его выключить, пока он от тряски не заработал и не выдал моей правоты. Мы ехали по улице, густо обсаженной деревьями. В некоторых домах горел свет. Воздух стал влажным, и единственный запах, который я ощущал, был ароматом Huele de Noche.

— Великолепно, — сказал я.

— Конечно, — согласилась она, еще не зная, что я имею ввиду.

Она снова повернула направо, эта улица была уже пошире, впереди мелькали огни проезжавших машин.

— Хочу выехать на бульвар, машины там редки…

— Ну…

Мы снова остановились на красный сигнал светофора, сразу после него повернули налево. По сторонам непрерывно тянулись магазины, бензоколонки, освещенные вывески и витрины, но примерно через милю все исчезло и мы оказались за городом. Нас окружала дикая природа и, казалось, что мы остались одни в этом мире.

— Здесь в это время машин почти не бывает. Это западный хайвэй, сказала она.

— Западный хайвэй? По этому шоссе ходят автобусы компании «Грейхаунд» в Аризону?

— Здесь только один путь в Аризону. Ты собираешься туда?

— Была такая мысль, но я уже передумал.

— Ты уже обосновался здесь?

— Да.

— Где?

— В центре.

— В центре? В отеле?

— Нет, на квартире.

— Чем занимаешься?

— Пока ничем, но есть несколько неплохих предложений…

Она бросила на меня быстрый взгляд.

— В какой части юга ты родился?

— А почему ты считаешь, что я с юга?

— Акцент.

— Акцент? У меня нет никакого акцента, — запротестовал я.

— Я тоже не сразу его заметила. Вот только сейчас.

— Да, некоторые слова выдают до сих пор, — рассмеялся я. — Впредь мне следует быть повнимательней…

— Ты стыдишься акцента?

— Не совсем…

— Тогда почему ты стараешься его скрыть?

— Трудно сказать…

— Не стоит стараться, мне нравится южный говор.

— Тут проблемы чисто деловые. Многие считают южан неповоротливыми и ленивыми, потому я и постарался избавиться от акцента…

— Не думаю, чтобы так и было на самом деле.

— Но многие деловые люди так считают, — настаивал я. — Мне хочется чего-то добиться в жизни, и я не хочу рисковать.

— Странный точка зрения.

— Может быть, но это скорее какая-то разновидность фобии или что-то в этом роде…

Неожиданно она вздрогнула и оглянулась. Полотно дороги темной лентой текло прямо на запад, освещенное неясным светом полной луны. Ветер свистел в ушах. Я услышал глухой щелчок и заметил, что она выжала педаль газа до самого пола, причем специально сделала это так, чтобы привлечь мое внимание. Свист усилился, казалось, стало слышно, как мотор жадно всасывал пары бензина. Мне стали понятны её намерения, но вот зачем? Если только… Но вряд ли. Не могла же она читать мысли по моему лицу.

Но она все же что-то почувствовала и по-прежнему выжимала педаль газа до пола. Да, она старалась показать свое превосходство. Хорошо, сестричка, действуй в том же духе. Я устроился поудобнее и старался не смотреть на стрелку спидометра — та действовала мне на нервы. Краем глаза я наблюдал за девушкой. Ее руки замерли на рулевом колесе, все внимание было сосредоточено на дороге, родстер мчался вперед во тьму, послушный её воле. Несколько раз раздавались легкие хлопки, я поднял глаза и увидел на ветровом стекле следы от разбившихся жуков.

— Посмотри, какие они большие! — прокричала она. — Неплохой урожай будет в этом году!

Я ничего не ответил, сосредоточенно наблюдая за педалью газа. Стрелка спидометра, должно быть, замерла на отметке девяносто-девяносто пяти миль в час. Снова послышались шлепки по ветровому стеклу, но я не обращал на них внимания. Возможно, она была разочарована — было слышно, как она включила «дворники», их монотонное щелканье походило на работу какого-то дьявольского метронома. Я достал сигарету, она сняла с руля правую руку и включила прикуриватель. Этот жест меня напугал. Да ты сумасшедшая, крутая девка с крутым будущим. Но какое к черту у тебя будущее, если твоя жизнь может оборваться в ближайшем кювете?

На спидометре, стрелка далеко перевалила за сто. Я вынул сигарету изо рта и швырнул её в темноту.

— Слишком быстро, — прокричал я ей.

— Спидометр врет, он тоже не в порядке, — прокричала она в ответ.

— Плевать я хотел на спидометр! Ты слишком гонишь. Черт возьми, это уже чересчур.

Она снова положила руку на руль и скорость начала падать. Медленно поползла стрелка спидометра: девяносто пять, девяносто, восемьдесят… и замерла на пятидесяти…

— Ты знаешь, с какой скоростью мы ехали? Больше ста миль в час…

— Я же говорила, что спидометр барахлит…

— При чем здесь спидометр, просто у тебя слишком мощная машина.

Она убрала ногу с педали и ещё сбросила скорость.

— Зачем ты останавливаешься?