благодарность, – ехидно заметила Джейн. – Какая огромная честь – ухаживать за старым искалеченным Боскаслом!

Ответом на эту реплику стала саркастическая улыбка. Маркиз сокрушенно осознал, что этой девочке он уже успел рассказать о себе больше, чем всем прежним любовницам и даже лучшим друзьям.

– Смысл подобного обычая состоял в том, моя дерзкая леди, чтобы после того, как все иные способы самоутверждения утратят силу, произвести на свет новое поколение Боскаслов, которым сам дьявол не страшен. И, что самое занятное, все мои предки до последнего вздоха в полной мере сохраняли способность к исполнению этого приятного долга.

– Неужели? – едва слышно уточнила Джейн.

– Именно так, миледи, – торжественно подтвердил маркиз. – Заметьте, супруги никогда не жаловались. Они тоже исправно несли свою службу.

– Службу?

– Исполняли матримониальные обязанности, которые…

– Дальше можете не объяснять.

– Простите. Но мне подумалось, что вам может быть интересно.

– А вдруг брат нас слушает? – в ужасе прошептала Джейн.

– Ну да, разумеется. Почти так же внимательно, как покойник.

Девушка наклонилась к Саймону и как можно сильнее его встряхнула. Грейсон с улыбкой наблюдал, как она изо всех сил, дергая и толкая, пыталась вернуть бедолагу к жизни. Настойчивость и самообладание сестры оказались поистине восхитительными.

– Проснись же наконец, бездельник! – взывала она. – Должна же от тебя быть хоть какая-то польза!

Саймон пошевелился, открыл мутные глаза и растерянно, недоверчиво осмотрелся.

– Седжкрофт, Джейн, – недоуменно пробормотал он. – И столько цветов… – Он с усилием приподнялся на локте. – Что, кто-нибудь умер? Неужели… Боже, неужели нашли Найджела? Только не говорите, что мы едем на его похороны.

Пока брат пытался понять, что к чему, Джейн с болью смотрела на его растрепанную одежду и опухшее лицо.

– Никто, к счастью, не умер, Саймон, – как можно четче пояснила она. – А ты здесь находишься в качестве моего компаньона, если угодно, в роли дуэньи. Вот только толку от тебя никакого, да и выглядишь ты далеко не лучшим образом.

– А от Найджела есть какие-нибудь известия?

– Ни слова, – ответил Грейсон, и лицо его потемнело. – Я, разумеется, продолжаю поиски, но, судя по всему, он бесследно исчез из Лондона.

Саймон вздохнул.

– А куда мы едем?

– На завтрак к герцогу Уэндерфилду, – пояснил Грейсон.

Джейн вытащила из нагрудного кармана брата белый шелковый чулок.

– Ради Бога, Саймон, где ты провел эту ночь?

В ответ тот лишь беспомощно пожал плечами:

– Ничего не помню. Не знаю. И даже не представляю, как оказался в этом экипаже.

– Ты принимал участие в ночном маскараде, – сухо напомнил Грейсон, протягивая руку Джейн, чтобы помочь ей встать. – Кучер обнаружил тебя спящим между монашкой и служанкой Клеопатры.

– И что, мы втроем…

Грейсон кашлянул, и в глазах его промелькнули красноречивые искры.

– Думаю, Саймон, этот разговор нам лучше продолжить как-нибудь в другой раз.

Джейн брезгливо бросила чулок на пол.

– А мне кажется, что ответ на этот вопрос отвратительно очевиден.

Грейсон не дал себе труда ответить на приветствия собравшихся на крыльце молодых джентльменов. Откровенные взгляды, которые они бросали на Джейн, привели его в ярость. Один из повес в конце концов узнал ее.

– Седжкрофт, – твердым, но чуть хриплым от волнения голосом позвала девушка.

– Все в порядке, Джейн, – успокоил джентльмен. – Улыбайтесь, но не останавливайтесь. Они быстро смекнут, что к чему.

Молодые люди кричали и кривлялись, словно наряженные обезьяны, пытаясь привлечь хоть каплю внимания маркиза. Однако Грейсон внешне оставался бесстрастным, хотя в душе проклинал дерзких юнцов, осмелившихся пялиться на его спутницу так, словно видели кокотку. Каждый мускул, до кончиков пальцев, напрягся в яростном волевом усилии – как можно быстрее угомонить распоясавшихся наглецов.

– Я предупреждала, – произнесла Джейн, глядя прямо перед собой.

Маркиз взглянул на спутницу. Несмотря на заметную дрожь в голосе, она выглядела совершенно спокойной. Сам же он настолько привык игнорировать общественное мнение, что рядом с другой дамой не имел бы ничего против слишком пристального внимания окружающих. Миссис Паркс, например, жизнерадостно ответила бы на суету непристойным жестом.

– Мир был бы чрезвычайно признателен, Джейн, – негромко заметил Грейсон, – если бы вам удалось хоть ненадолго освободиться от своего великолепного самообладания.

– Думаю, свет еще не готов к той степени свободы, на которую я действительно способна, – загадочно ответила девушка.

– Что вы имеете в виду, Джейн? – вполголоса поинтересовался джентльмен.

– Не сейчас, Седжкрофт, – ответила она. – Мои мысли вас шокируют.

– Меня? Нет, милая, кого угодно, только не меня. Вы не сможете меня шокировать ни словом, ни действием.

Хозяин и хозяйка сопровождали гостей в прогулке по саду, то и дело представляя их важным иностранным визитерам, которые изволили почтить избранное общество своим вниманием.

Саймон обрел бокал шампанского, после чего исчез в толпе вместе с леди Дамарис Хилл. Веселая дама шепотом комментировала пропажу белого шелкового чулка, и это обстоятельство в значительной степени способствовало раскрытию личности маскарадной монахини.

В парке, у подножия покрытого безупречным газоном склона, красовался выстроенный в классическом стиле павильон. Сейчас в нем играл оркестр. Здесь же устроили танцевальную площадку. Некоторые из молодых гостей удалились на восточную лужайку. Дамы порхали грациозными стайками, и воздушные платья мелькали, словно раскрашенные в пастельные тона бабочки.

– Вы не голодны? – поинтересовался Грейсон.

Рука его легко, но уверенно лежала на плече спутницы.

– Умираю с голоду. – Джейн секунду помолчала. – Но для того, чтобы есть, когда все вокруг не сводят с тебя глаз, нужны поистине стальные нервы.

– А я давно обо всех забыл.

– Как это вам удалось?

–  Может быть, мне просто безразлично мнение окружающих, – убежденно ответил маркиз.

– Ну, в таком случае и я постараюсь забыть.

Седжкрофт остановился и внимательно взглянул на подопечную. Губы раздвинулись в легкой улыбке умудренного жизненным опытом человека.

– Вы не сможете, потому что все женщины зависят от мнения света.

– Только те, кто очень стремится выйти замуж, – со вздохом уточнила Джейн.

– По-моему, это относится и к вам.

– Нет, мы… – Она прикусила язык, тут же вспомнив, какую роль должна исполнять. – Я вовсе не готова снова вступить в игру.

«Не сейчас, – пояснила она про себя. – И возможно, вообще никогда».

–  Вспомните, что после падения с лошади главное – как можно быстрее подняться с земли и снова сесть верхом, – с безжалостной улыбкой заметил маркиз. – Первое падение вовсе не должно обречь на пожизненное одиночество.

Подобное сведение всех сложностей жизни к самым простым примерам показалось Джейн обидным и несправедливым.

– А нельзя ли не сравнивать ту ситуацию, в которой я оказалась, с практикой верховой езды?

Грейсон виновато покачал головой:

– Я постоянно забываю, насколько болезненна для вас эта тема.

– Седжкрофт! – прервал разговор восторженный женский вопль. Помеха оказалась весьма кстати, так как Джейн пока не знала, как, не солгав, отреагировать на это замечание.

Молодые люди одновременно обернулись и увидели стремительно приближающуюся миниатюрную фигурку в коричневом шелковом платье и с бокалом шампанского в руках. Джейн вгляделась. Неужели это и есть миссис Одри Уотсон, знаменитая куртизанка и бывшая актриса? Ее интеллектуальный салон прославил хозяйку и в светском обществе, и в полусвете. А кроме того, ходили упорные слухи, что герцог Уэндерфилд упорно добивался особой благосклонности этой дамы.

– Одри, – тепло приветствовал Грейсон.

Добрые знакомые быстро обнялись, хотя, на взгляд Джейн, объятие могло быть и не столь горячим.

– Седжкрофт, сколько же… – Одри не договорила и одарила Джейн такой искренней и дружеской улыбкой, что девушка сразу растаяла. – Старшая из прекрасных дочерей графа Белшира, не так ли? – озадаченно предположила Одри. – Но что же молодая леди делает в обществе такого повесы, как ты, Седжкрофт?

Грейсон буквально прожег Джейн пристальным взглядом, и девушка густо покраснела до самых корней волос. Если бы она не знала истинного положения дел, то вполне смогла бы поверить, что этот красавец и вправду питает пылкие чувства. Да, лицемер умел искусно изображать страсть. Подобное актерское мастерство заслуживало самых бурных аплодисментов.

Маркиз чуть подтолкнул свою даму вперед.

– Вы еще не знакомы, Одри?

– Нет. – Миссис Уотсон взглянула с искренним интересом; в поведении миниатюрной особы не ощущалось ни притворства, ни стремления произвести впечатление. Естественность и искренность завоевали ей многочисленных друзей и верных поклонников в самых разных кругах – от политиков до свободолюбивых поэтов. Впрочем, прямота известной дамы порою могла показаться обидной.

– Но, дорогая леди, не слишком ли смело с вашей стороны так скоро снова показаться в свете – я имею в виду события вчерашнего дня? А ты, Седжкрофт, конечно, не в состоянии потерпеть ни секунды и с лета набрасываешься на легкую добычу.

«Набрасывается с лета?» – мысленно повторила Джейн, не