что защищаться придется не вам, а мне. Насколько я помню, в прошлый раз я застал вас в объятиях другого мужчины. Признаюсь, это стало для меня неприятным сюрпризом. Ведь я был уверен, что вы искренне преданы мне. Впрочем, так оно и было, пока вы не усомнились, что в скором времени приберете к рукам все мое богатство…

Жюльенна уставилась в свой бокал, чувствуя, как обида и горечь сжимают ей горло. Ах, как жестоко он заблуждался, считая, что она коварная обманщица! Если бы только он знал, что тогда заставило ее пойти на ложь! Ведь ей казалось, что другого выхода нет. Однако он мог бы понять и простить ее, в конце концов — пожалеть. Он же ее возненавидел. Пожалуй, знай он, как она страдает, пойми он, через какие испытания ей пришлось пройти, он бы не жаждал мести. Увы, этого не произошло, и теперь его медовые речи приправлены желчью.

Она подняла голову и посмотрела в глаза своему бывшему возлюбленному. Он оставался невозмутимым и холодным, и она поняла, что бессмысленно взывать к его милосердию и пытаться что-то ему объяснять. Ах, зачем он публично объявил о своем намерении унизить ее! Отчего просто не встретился с ней после спектакля и не попросил ее рассказать ему правду?

Теперь же ворошить былое не имело смысла, тем более пытаться оправдаться. Прежних отношений все равно не вернуть, а для будущего ее откровенность может иметь пагубные последствия. Уж лучше молчать и терпеть душевную боль в одиночестве, скрывая ее за маской благополучия.

О возобновлении прежних сердечных отношений в этой ситуации не могло быть и речи. Двусмысленность ее положения легла бы тяжелым бременем на ее истерзанную душу и рано или поздно погубила бы ее. Нет уж, лучше выкинуть прошлое из головы и не разубеждать Дэра в том, что она предала их любовь. Пусть он продолжает думать, что она никогда его не любила, а только делила с ним любовное ложе, движимая сладострастием и корыстью. Сыграть роль любвеобильной красотки несложно, надо только не вступать С ним в серьезный спор, не обижаться на его колкости и делать вид, что обидеть ее он уже не сможет, как бы ни пытался.

Приняв такое решение, Жюльенна улыбнулась и проворковала:

— Можете говорить и думать все, что вам угодно. Я давным-давно забыла тот эпизод и не желаю его больше обсуждать.

Довольная своим удачным экспромтом, она прикрыла ресницами глаза и замолчала. Дэр не стал уподобляться капризному ребенку, упрямо настаивающему на своем, и круто изменил направленность разговора.

— А как вы стали актрисой? — спросил он.

— Мне нужно было как-то добывать средства к существованию, — уклончиво ответила Жюльенна.

— Разве Айверс не мог вас содержать? — вновь задал он болезненный вопрос.

Глаза Жюльенны на мгновение остекленели, но усилием воли она поборола душевную боль и спокойно ответила:

— Он предлагал мне это, но я не согласилась.

Не уверенный, что все действительно так и было, и подозревая, что на самом-то деле она отвергла предложение графа потому, что не считала его достаточно богатым, либо сама была отвергнута им, после того как их совместный план завладения богатством Уолвертонов провалился, Дэр задал еще один вопрос:

— Он был не в состоянии удовлетворять все ваши запросы?

Жюльенна рассмеялась, на этот раз не слишком натурально.

— Вы правы, милорд, — грудным голосом промолвила она. — Он чересчур увлекался азартными играми и по уши погряз в долгах. Мне же тогда был нужен постоянный доход, чтобы я могла помогать своей больной матушке.

— А как же ваше ателье? Разве оно не приносило вам достаточной прибыли? — спросил Дэр. — Помнится, вы когда-то утверждали, что торговля шляпками — ваш единственный источник доходов, и поэтому до нашей свадьбы вы не сможете от него отказаться. Я предлагал вам финансовую помощь, но вы ее отвергли, якобы не желая становиться мне обузой. Каким же я тогда был глупцом, поверив вам! Вы просто прикидывались невинной овечкой, надеясь прибрать к рукам все мое состояние. Разве я не прав?

— Не совсем, милорд… Причина ухудшения нашего семейного бизнеса в другом. Ваш дедушка выдвинул против меня необоснованное обвинение, вынудившее меня сменить место жительства и род занятий. Хозяйничать в ателье стал наш управляющий, он оказался нечист на руку. И вскоре мы потеряли всю клиентуру.

Дэр помрачнел, как грозовая туча. После предательства Жюльенны он не только не интересовался ее судьбой, но и вообще уехал из Кента. Даже в имение своего деда Уолвертон-Холл он вернулся только после его смерти. Но должен ли он испытывать чувство вины за это теперь, узнав, что Жюльенна сама навлекла на себя многочисленные беды, пустившись в интриги и запутавшись во лжи? И все-таки он спросил:

— А что стало с вашей матушкой?

— Несколько лет назад она скончалась, — ответила Жюльенна с грустным вздохом. — Я звала ее к себе в Йорк, но она не хотела расставаться с подругами…

Дэр понимающе кивнул, вспомнив о землячестве французских эмигрантов в городке Уитстейбл на северо-восточном побережье Кента, неподалеку от курортов Маргейт и Рамсгейт, облюбованных парижскими аристократами.

— Она и слышать не хотела о переезде с насиженного места, — добавила Жюльенна, сдерживая слезы. — Говорила, что не переживет очередной потери дома.

Дэру наконец-то стало жаль всех французов, пострадавших от революции, и он пробормотал:

— Примите мои соболезнования.

— Спасибо, — сказала Жюльенна, метнув в него недовольный взгляд.

Он потянулся за бокалом, долил вина и неожиданно сказал:

— А вот я совершенно не грустил в связи с кончиной моего деда. Старый негодяй умер только в прошлом году.

Жюльенна отвернулась, однако он успел заметить, как сверкнули ее глаза при упоминании о покойном. Она все еще ненавидела этого старого самодура, возлагая на него всю вину за свою разрушенную жизнь и несбывшиеся надежды. Ведь если бы тогда ее коварный план удался, она бы прибрала к рукам все его богатство, а наивный муж, вероятно, так бы ни о чем и не догадался.

— Но в конце концов для вас все закончилось вполне благополучно, — сказал Дэр. — Хотя актерский труд легким не назовешь. Надеюсь, что вы не собираетесь всю жизнь топтать театральные подмостки?

— Нет, — ответила Жюльенна.

— И поэтому хотите найти себе богатого покровителя? Чем же я не подхожу на эту роль?

Она натянуто улыбнулась.

— Я согласилась отужинать с вами, милорд, а не подвергаться допросу. Вые детства привыкли к тому, что перед вами все заискивают и раболепствуют. Не кажется ли вам, что вы себя переоцениваете?

— Мое финансовое положение достаточно прочно, мисс Лоран. Я не намерен скупиться и готов удовлетворять любые ваши желания. Что бы вам хотелось иметь? Дом, собственный выезд, украшения, деньги? Не стесняйтесь, говорите откровенно!

— Я не продаюсь, лорд Уолвертон. И не желаю становиться игрушкой для мужчины. Уверяю вас, что вы никогда не станете моим покровителем, — с насмешливой улыбкой ответила Жюльенна.

— Любопытно, что нужно сделать, чтобы добиться от вас милосердия? — спросил Дэр. — Сколько вы хотите, чтобы изменить свою точку зрения?

— А вот мне интересно, милорд, почему вы так настойчиво добиваетесь моей благосклонности? Уж не хотите ли вы мне отомстить за свои прошлые обиды? Неужели вы так низко пали?

— Нет, мстить я вам не собираюсь, — ответил Дэр, покривив душой. — Меня прельщает азарт состязания за обладание вами.

— Вы хотите сказать, что так пресытились интрижками с обыкновенными кокотками, что стремитесь развлечься с известной актрисой?

— Да, мое сокровище, потому что с тобой я никогда не скучал.

— Но все это в прошлом!

— Рано или поздно я все равно сломаю твое упрямство, — с обаятельной улыбкой сказал Дэр. — И ты снова станешь моей. Так зачем же нам терять время? Почему бы не развлечься прямо сейчас? Ведь здесь так уютно!

— Я не лягу с тобой в постель, — отрезала Жюльенна.

— Право же, не понимаю, зачем нам обязательно ложиться в постель, — возразил Дэр. — Чем плохи, к примеру, соболя, расстеленные возле камина? Ты будешь чудесно смотреться на них обнаженной, моя милая.

Щечки француженки вспыхнули, она судорожно вздохнула. Он протянул руку к ее густым и шелковистым волосам. Жюльенна оцепенела и вытаращила глаза. Дэр сказал:

— Злые языки утверждают, что ты равнодушна к мужским ласкам. Но я-то знаю, что это клевета. Ты умеешь скрывать свои подлинные чувства, мое сокровище. Помнишь, как ты когда-то воспламенялась от одного лишь моего прикосновения и млела в моих объятиях? Как истекала нектаром от предвкушения амурных забав? Как трепетала и кричала в экстазе?

— Я давно уже не та наивная девочка, которую ты когда-то знал, — пожав плечами, ответила Жюльенна. — Теперь меня уже не так-то просто возбудить… Я охладела к твоим чарам.

Эти слова, прозвучавшие как вызов, оглушили маркиза: ведь он-то сам уже давно ерзал на стуле от перевозбуждения.

Он заблуждался, надеясь, что сумеет контролировать свои чувства. Жюльенна воскресила не только воспоминания об их былых свиданиях, но и вожделение. Он готов был сорвать со стола скатерть вместе с блюдами, повалить на него строптивую и, разорвав ее платье, овладеть ею.

Боль в чреслах становилась невыносимой, и Дэр стиснул зубы, пытаясь ее унять. Он не верил, что Жюльенна действительно охладела к нему, она просто умело скрывала свое желание. И это нужно проверить. Он вкрадчиво спросил:

— А почему бы нам и не удостовериться в этом? Убедиться, что ты действительно способна устоять перед соблазном?

Жюльенна спокойно выдержала его взгляд,