вы, оказывается, поклонница индейцев, – сказал капитан Уилсон и, отвернувшись от Рейвен, обратился к Слейту: – Возможно, вы выслушаете и поймете меня. Вам нет никакого смысла рыть землю из-за этой куклы. Походите здесь какое-то время, делая вид, что ведете расследование, а затем сообщите кайова, что у вас ничего не вышло. Я соберу для вас деньги, чтобы возместить убытки, а затем вы вернетесь домой. И все будут счастливы.

– Спасибо за совет, – сказал Слейт, вставая? – Мы примем его к сведению. А сейчас мы отправимся в Медисин-Лодж и как следует пообедаем.

– Советую вам заехать к мамаше Райт. Она неплохая повариха, – сказал капитан Уилсон, тоже поднимаясь с места, а затем обратился к Рейвен: – Я понимаю вашу озабоченность судьбой краснокожих, мэм. Сейчас они выглядят слабыми, но поверьте мне, мы потеряли очень много хороших ребят в стычках с ними, и если наша нация хочет выполнить свое высокое предназначение, индейцы должны быть окончательно покорены.

–  Спасибо за то, что уделили нам время. Вы научили меня кое-чему очень важному, – процедила Рейвен сквозь зубы и поспешно вышла из комнаты.

– Какая энергичная маленькая леди, – заметил капитан Уилсон – Но таким всегда следует в самом начале показать, кто здесь главный, иначе они могут слишком многое возомнить о себе.

– До свидания, – холодно попрощался Слейт и покинул помещение.

Догнав Рейвен, он взял ее за руку и прошептал: – Не устраивай сцен. Я хочу выйти отсюда живым и невредимым.

– Не волнуйся, я держу себя в руках, иначе я давно бы уже выхватила револьвер и размозжила голову этому солдафону.

Слейт сделал знак рядовому, чтобы тот подвел их лошадей, а затем сжал руку Рейвен, напоминая ей о том, что следует сохранять спокойствие. Но она все еще задыхалась от ярости, а ее взгляд был диким, как у необъезженного мустанга.

Внезапно около них остановился черный экипаж и раздался знакомый голос:

–  Слейт! Рейвен!

Взглянув на пассажиров, Слейт с удивлением узнал Сюзанну и Клайва Хэнсон.

– Какой приятный сюрприз! – заметил Клайв. – Хотите, мы отвезем вас в Медисин-Лодж?

– Спасибо, но у нас верховые лошади, – ответил Слейт.

– Вы могли бы привязать их сзади к коляске и поехать с нами, – предложила Сюзанна, широко улыбаясь Слейту.

– Мы очень вам признательны, но нам необходимо закончить здесь дела.

– Вы остановитесь в пансионе мамаши Райт? – спросил Клайв.

– Да, – неохотно ответил Слейт, желая, чтобы как можно меньше людей знали о том, чем они занимаются, и где будут жить.

– Замечательно, – промолвила Сюзанна. – В таком случае сегодня вечером мы сможем вместе поужинать. Нам с Клайвом очень одиноко.

–  Может быть, встретимся лучше завтра вечером? – уклончиво сказал Слейт. – Мы только что прибыли сюда из Анадарко, весь день находились в пути и по возвращении в Медисин-Лодж мечтаем лишь об одном – горячей ванне, хорошем обеде и мягкой постели.

– Ну, хорошо, – согласилась Сюзанна, окидывая фигуру Слейта томным взглядом.

– В таком случае перенесем ужин на завтра, – сказал Клайв, – и вы расскажете нам, как идет расследование.

– До встречи, – поспешно попрощался с ними Слейт.

Сюзанна махнула ему рукой, и экипаж тронулся в путь.

– Я могла бы спокойно застрелить их, и у меня бы даже рука не дрогнула, – заявила Рейвен.

– Черт возьми, нам так и не удалось разминуться с ними! – сердито воскликнул Слейт, беря под уздцы лошадей, которых подвел к нему рядовой.

– Что нам теперь делать? – спросила Рейвен. – Мы не можем прибыть в Медисин-Лодж, опередив их или сразу же за ними.

– Давай выберемся из форта, а тогда уже решим, как нам поступить.

Выехав из ворот, Слейт повернул назад, в сторону Анадарко, и Рейвен последовала за ним. Она не задумывалась, куда и зачем они направляются, кипя от злости и негодования после встречи с капитаном и Хэнсонами. Когда форт скрылся из виду, Слейт остановился у берега Медисин-Блафф и взглянул на Рейвен.

– Слейт, никогда в жизни я не испытывала такой безумной ярости. Я знаю, что нам следовало поподробнее расспросить капитана, но он, очевидно, не стал бы помогать нам, а я так разозлилась, что мне необходимо было как можно скорее покинуть его кабинет. Ты считаешь, он говорил правду? Неужели власти действительно намереваются искоренить верования индейцев?

– Они не просто намереваются, Рейвен. Эти планы давно осуществляются.

– Но разве это правильно?

– Все зависит от того, как на это посмотреть. Первое, что сделали с рабами на Юге, – объявили вне закона их религиозные культы. Искоренить верования означает лишить народ силы к сопротивлению, отобрать у него мечту. Как бы то ни было, но это старая политическая практика, и я не думаю, что ты сможешь исправить зло, которое сейчас творится.

– Я найду Тайми даже ценой собственной жизни, и никто не сможет остановить меня. Наибольшее подозрение сейчас вызывает у меня правительство Соединенных Штатов.

– Ты собираешься отправиться в Вашингтон?

– Если в этом возникнет необходимость, я поеду туда.

– Мне кажется, нам не следует заходить так далеко. У них есть более эффективные способы, чтобы искоренить верования индейцев. Власти могли бы просто издать указ о запрещении религиозных культов, а затем обеспечить его выполнение с помощью войск. Вот и все.

– Да, но, возможно, они решили действовать обходными путями, и этот показался им наиболее подходящим.

– Ну, хорошо. Хочешь еще кого-нибудь вписать в список подозреваемых?

–  Теперь, на мой взгляд, наш список возглавляет капитан Уилсон. Даже не знаю, что я предпочла бы сделать с ним: расстрелять или бросить в тюрьму.

Слейт засмеялся.

– Мне нравится, когда твои эмоции перехлестывают через край, Рейвен.

– Это вовсе не смешно.

– Знаю, но я с детства видел, как жестоко власти обращаются с индейцами, и привык к подобному положению вещей. Ничего другого я и не ожидал. Но ты чертовски красива, когда сердишься.

– Прошу тебя, отвези меня в Медисин-Лодж и дай принять горячую ванну, – промолвила Рейвен и повернула Белого Ветра назад.

– Буду счастлив выполнить твою просьбу. Более того, мне хотелось бы принять ванну вместе с тобой.

– Держу пари, ты так и сделаешь, – заметила Рейвен и наконец улыбнулась. – Слейт, мне бы хотелось изменить ситуацию, хотя я знаю, что не смогу этого сделать. Вот что бесит меня и выводит из равновесия.

– Понимаю, – сочувственно сказал Слейт. – Но ты должна запомнить одну простую вещь: если нам удастся найти Тайми, кайова смогут провести по крайней мере еще один праздник Пляски солнца, и кто знает, возможно, через сто лет их потомки снова начнут поклоняться своей святыне так, как это делали предки.

– Спасибо, Слейт. Ты всегда знаешь, как улучшить мое самочувствие.

– Это моя обязанность, леди.

– Нет, это моя обязанность, Слейт. Ведь ты еще не окреп после болезни. Как ты себя чувствуешь?

– Неплохо. Быть может, за это время из меня вышел весь яд.

– Только не говори Сюзанне, что тебя укусила ядовитая змея, иначе она уложит тебя в постель, и будет нянчиться с тобой, пока это тебе смертельно не надоест.

– А что в это время будете делать ты и Клайв?

– Оценивать предметы индейского искусства, без сомнения. Думаю, именно этим Хэнсоны и занимаются здесь.

– Этим или делами агентства. Знаешь, они вполне могли похитить Тайми, чтобы оказать услугу правительству, а заодно и самим подзаработать.

– Верно, но каким образом они выкрали его из лагеря кайова?

– Не знаю, но хотел бы выяснить это, если кражу, конечно, действительно совершили Хэнсоны.

– Мне бы тоже хотелось узнать правду, но эта парочка очень уклончиво отвечает на вопросы.

– Да, Хэнсоны действительно очень скользкие типы, но это еще не означает, что они замешаны в преступлении.

– Но утверждать, что они невиновны, тоже нельзя. Я не доверяю им.

– Ну, хорошо, мы поужинаем с ними и посмотрим, удастся ли нам разузнать что-нибудь.

– Знаешь, Слейт, я очень рада предстоящей встрече с мамашей Райт.

– Надеюсь, ты не собираешься заговорить с ней о мамаше Пропер?

– С чего ты это взял? Слейт засмеялся.

– Просто я начинаю думать, что тебе нравится роль возмутительницы спокойствия.

– Нет, но я считаю, что эти две женщины, которые не разговаривали друг с другом в течение десяти лет, должны помириться и стать подругами. Пришло, наконец, время забыть старые обиды.

– Ты снова стремишься восстановить несправедливость?

– Понимаешь, я проделала огромный путь, чтобы добраться до Индейской территории и повидать дядю, а эти сестры живут по соседству. Их отделяет друг от друга всего лишь несколько дней пути, и они не желают видеться и говорить друг с другом. Мне это кажется неправильным. Может быть, если им немного помочь, они поймут свою ошибку.

– Я не завидую тому, кто отважится рассердить мамашу Пропер.

– Если, конечно, вся эта история об убийстве мужа – не вымысел от начала до конца. Но обе женщины, как и их пансионы, действительно очень похожи. Я бы не задумываясь поверила рассказу мамаши Пропер, если бы не все эти кровавые подробности, связанные с кухонным ножом и вилкой.

Слейт засмеялся.

– Ты действительно прониклась сочувствием к этим сестрам?

– Мне просто хочется, чтобы они были счастливы.

– Они вовсе не ощущают себя несчастными. Не забывай, Рейвен, что не все так страстно стремятся обрести родных и близких, как ты.

– Возможно, ты прав, но с нашей помощью эти женщины могли бы по крайней