Работая с клиентом, мы не просто следуем за процессом его осознавания. Мы отнюдь не следуем абсолютно за всем, что клиент замечает, за всеми его сигналами и действиями. Процессуальный терапевт осуществляет вмешательство лишь в определенные моменты, когда он может помочь клиенту увидеть, что именно сейчас вторичный процесс, новая идентичность готовы проявить себя. А в точке появления вторичного процесса клиент, безусловно, имеет право выбрать, хочет он осознавать его или нет.
Наше развитие редко идет по прямой линии. Обычно оно кружит, заходя немного за край, затем возвращаясь, затем опять заходя, а потом останавливаясь на какое-то время в точке перелома.
Одна из причин, по которой я не толкаю людей через край, не заставляю их совершить прорыв, состоит в том, что я всегда ищу пути наименьшего сопротивления. Я несколько ленив и в последнее время занимаю, так сказать, минималистскую позицию по отношению к терапии. Но еще более важная причина заключается в том, что большинство людей сопротивляются движению за край потому, что они имеют весьма слабое представление о том, как жить. Новая идентичность и новые формы поведения могут быть еще не сформированы: для этого требуется время.
Скажем, я очень робкий человек, а по другую сторону моей робости располагается агрессивность. Единственный агрессивный человек из всех, кого я знал, был мой родственник, которого я ненавидел. Давайте вообразим больше — вы действуете как великий терапевт и перетаскиваете меня через край. Терапевтам свойственно желать, чтобы их клиенты совершали радикальные перемены. Итак, представим, что вы хотите быть “хорошим” терапевтом и проталкиваете меня за край, и я вдруг становлюсь агрессивным.
Вы достигли быстрого успеха, и я говорю вам: “Спасибо. Наконец-то я могу выражать агрессию”. Я возвращаюсь домой. Теперь я не останавливаюсь у края. Я отвратительно веду себя со всеми и неожиданно теряю работу и наживаю врагов. Конечно, может, это и к лучшему. Но что-то потеряно, а именно — терпеливость. Я колебался у края потому, что не знал, как справляться с проблемами в человеческих взаимоотношениях, которые возникнут, как только я стану агрессивным. Я попросил вас помочь мне быть агрессивным. Вы мне помогли. Я стал агрессивным, но после понял, что ваша терапия не по мне, потому что из-за нее я потерял работу.
Вот поэтому я не подталкиваю своих клиентов к катартическим прорывам. Я стараюсь двигаться медленно и мягко. И тем не менее события происходят слишком быстро для меня. Ждите и наблюдайте. Когда у вас будет полное представление о том, как жить с новой идентичностью, необходимые перемены можно будет произвести в две секунды. Если
Я счастлив, что много лет назад не знал, как сделать карьеру, потому что тогда я не смог бы справиться со шквалом признания и горами писем, навалившихся на меня в последние годы. Я и сейчас едва справляюсь с этим.
Так что задумайтесь о терапевтической ценности экстаза мгновенных прорывов и постарайтесь отнестись с уважением и терпением к той более прозаичной и медленной работе, которая требуется для того, чтобы построить новую идентичность.
Я хочу немного рассказать об измененных состояниях и потом продемонстрировать, как с ними работать. Существует множество способов описания того, что такое измененные состояния сознания. [
Измененное состояние сознания наступает, когда в силу тех или иных причин наш процесс уносит нас за край. В такие моменты мы соприкасаемся с переживанием непосредственного опыта мира сновидений. [О
Работать с измененными состояниями сознания, добиваясь их осознавания и помогая им развернуться, — возможно, лучший способ перебраться через край. Сейчас я это поясню, а затем мы попрактикуемся в работе с измененными состояниями.
Измененные состояния “происходят” в наших незанятых каналах. Канал является занятым, когда человек идентифицирует себя с тем событием, которое проходит в этом канале. Один из ключей, с помощью которого можно установить, занят канал или нет, — слушать, как человек говорит. Если люди употребляют местоимение “я” с описанием определенного действия, мы утверждаем, что это действие, а следовательно, и канал заняты. Например, выражения “я пою” или “я много болтаю” свидетельствуют о занятости слухового канала.
А к примеру, “они слушали музыку” означает, что в этот момент музыку слушали не вы, не “я”, с которым вы себя идентифицируете. В таком случае слуховой канал не является незанятым, а слуховая информация поступает в неосознаваемые или вытесненные части нашего “я”. Поэтому, стоит мне попросить вас обратиться к слуховому каналу и пропеть первую мелодию, которая придет на ум, это вызовет у вас измененное состояние. Осуществление деятельности в незанятом канале порождает чувства и состояния, которые выходят за рамки вашей нормальной идентичности. Вы чувствуете, что словно окаменели, впали в эйфорию или транс.
Движение — канал, наименее осознаваемый людьми всего света. Мы все делаем огромное количество движений, но лишь ничтожная их часть совершается нами сознательно. Поэтому мы не способны воспроизвести эти движения. Лишь небольшой процент наших движений конгруэнтен тому, что мы делаем, думаем или говорим. Проследите за тем, как я двигаюсь, и попробуйте обнаружить несознаваемые движения, неконгруэнтные тому, что я делаю или говорю.
[
[
[
Да, то, что я снимал очки, было ненамеренным действием. Потрясающе, верно? Внешне все выглядело, словно я полностью идентичен этому движению, а на деле оно было совершенно бессознательным и мне следовало бы поработать с собой, для начала выбросив очки.
