большой гордостью показывал комнату своим гостям. Его сын, Фридрих Вильгельм I, король войны, больше интересовался гренадерами двухметрового роста. В 1716 году дворец в Потсдаме посетил царь Петр Великий, который пришел в восторг от Янтарной комнаты. Прусский король предложил ему сделку: он дарит царю янтарную комнату, а тот, в свою очередь, — шестьдесят великанов из царской гвардии.
Янтарные пластины были демонтированы и на санях перевезены в Зимний Дворец в Петербург. После смерти царя его дочь Елизавета, враждебно относившаяся к немцам, велела перевезти пластины в Летний дворец в Царском Селе. Поскольку новое помещение для янтарных пластин было больше, чем первая комната, она поручила ювелиру Мартелли дополнить их новыми украшениями. Он прекрасно выполнил заказ: поместил между пластинами зеркала с серебряным и золотым обрамлением и установил подсвечники так, что горевшие в них свечи подчеркивали мельчайшие детали драгоценного материала.
Новая комната была удивительной красоты. Слуг специально обучали ухаживать за пластинами — чистить и полировать их. Комната получила известность под названием «Янтарная поэма». После революции 1917 года она была выставлена на всеобщее обозрение и стала всемирно известной.
Когда немцы в 1941 году подошли к Ленинграду, русские планировали эвакуировать это сокровище в Свердловск на Урал, чтобы поместить его на временное хранение в подземные кладовые. Но на это не хватило времени. Русские успели вывезти два вагона с драгоценностями, но янтарные пластины не были вовремя демонтированы и попали в загребущие руки Коха. Он распорядился перевезти Янтарную комнату в Кёнигсберг, где доктор Альфред Роде, директор прусского музея изобразительных искусств, смонтировал ее. Кох распорядился свести к минимуму количество посетителей. Один из редких счастливчиков, которому удалось увидеть ее летом 1943 года, рассказывал: «Пластины были почти в идеальном состоянии. Мне вручили брошюру, в которой рассказывалась вся история Янтарной комнаты. Особый упор делался на то, что она является немецкой собственностью, наконец-то возвращенной истинным владельцам».
В конце 1943 года Кёнигсберг начал подвергаться интенсивным бомбардировкам, поэтому Роде распорядился перевезти Янтарную комнату в одно из подвальных помещений. Он думал, что это временная мера, но в конце концов получил приказ упаковать Янтарную комнату в двадцать четыре стальных ящика и подготовить к длительной транспортировке. В одной из записей Роде, датированной 12 января 1945 года, то есть за восемнадцать дней до выхода в рейс «Густлофа», говорится: «По распоряжению вышестоящего начальства я должен упаковать Янтарную комнату в ящики. Как только работа будет закончена, отправлю пластины в Вексельбург под Рохлицем».
15 января все было упаковано, и стальные ящики вынесли во двор Кёнигсбергского замка. С этого момента следы Янтарной комнаты теряются.
В Вексельбург она не прибыла. В конце 1945 года при невыясненных обстоятельствах умерли Роде и его жена. Они не оставили никаких сведений, указывающих на дальнейшую судьбу янтарных пластин. Некоторые считают, что они по-прежнему лежат в подвалах Кёнигсбергского замка или в одном из подземных бункеров, которые сегодня перестроены. Другие полагают, что пластины находятся на глубине 660 метров в одной из соляных шахт, залитых водой, вблизи университетского города Гёттингена.
Георг Штайн, занимающийся поиском сокровищ, вывезенных немцами во время войны, является сторонником теории соляных шахт. В качестве доказательства он приводит шифрованную телеграмму, посланную в январе 1945 года в Берлин и подписанную: «Рингель, группа СС на северо-востоке, Кёнигсберг, Пруссия». Текст гласил: «Янтарная комната — акция закончена. Объект заскладирован в B.Sch. W.V.». Штайн считает, что в телеграмме указана шахта «В», которая находится в восемнадцати километрах от Гёттингена на соляных разработках Витткинд под Фольприхаузеном. До сих пор никто не может подтвердить эту теорию, так как шахта, использовавшаяся английской армией в качестве склада для боеприпасов, после взрыва в сентябре 1945 года была затоплена.
Существует и другое объяснение телеграмме. Буквы «Sch» могут являться сокращением не только слова «шахта», но и слов: «судовое помещение». Если предположить, что вместо буквы «V» должна быть буква «G», то сообщение могло звучать следующим образом: «Объект размещен в судовом помещении “В” “Вильгельма Густлофа”».
Никто не может доказать, что Янтарная комната лежит на дне Балтийского моря. Известно лишь, что в последний раз ее видели во дворе замка за несколько дней до выхода в море «Вильгельма Густлофа». Нам известно, что Эрих Кох пытался любыми способами вывезти ее с русской территории. Он добился того, что этим вопросом начал заниматься лично фельдмаршал (командующий группой армий «Север» фон Кюхлер. —
После войны русские безуспешно искали это произведение искусства. Несколько лет назад прошел слух, что поляки хотят подготовить подводную экспедицию на «Вильгельм Густлоф», «который лежит в польских водах», полагая, что на нем находится Янтарная комната. Но пока серьезных попыток изучить останки лайнера не было предпринято. Судьба Янтарной комнаты, одного из самых великолепных произведений искусства, остается неразрешимой загадкой.
Вместо эпилога
Как и авторы английской книги, узнал я о катастрофе «Вильгельма Густлофа» случайно. Разумеется, был наслышан о Маринеско, но только как о герое-подводнике, потопившем огромное количество фашистов. Это был один из многочисленных подвигов, совершенных советскими людьми в годы Второй мировой войны.
С лайнером «Вильгельм Густлоф», а точнее с теми, кто имел к нему непосредственное отношение, я познакомился в конце 90-х годов через своего немецкого знакомого Гарри Шёна, бывшего матроса 2-й учебной дивизии подводного плавания из Готенхафена. Помнится, разговор шел о войне, вернее о ее жертвах, в том числе и о погибших родственниках Шёна. Признаться, я не слишком поверил тому, что на лайнере перевозили беженцев. Тогда он показал фотографию своей жены и сына, которые январской ночью 1945 года ушли на дно вместе с кораблем и тысячами других беженцев. Затем достал акт свидетельства о смерти, который ему удалось получить уже после войны, чтобы юридически оформить факт потери семьи.
Другой причиной, побудившей меня заняться исследованием судьбы «Вильгельма Густлофа», была копия Представления Александра Маринеско к званию Героя Советского Союза от 20 февраля 1945 года. С этим документом удалось ознакомиться в петербургском Музее подводных сил России имени А. И. Маринеско. В нем говорилось, что «Вильгельм Густлоф» перевозил, среди прочих свыше 4000 беженцев. Но упор в Представлении Делался, естественно, не на них, а на то, что были потоплены 3700 подводников, и что этого количества было бы достаточно для укомплектования 70 подводных лодок среднего тоннажа. Именно такая непроверенная, и как впоследствии оказалось, ложная информация шведской газеты как нельзя лучше подошла в тот момент для создания образа героя войны. Поэтому в опубликованных в советский период книгах об «Атаке века» сведения о погибших беженцах либо отсутствовали, либо сводилась к констатации, что это были семьи фашистов, которые якобы заслуживали такой гибели.
Позднее, посетив памятник погибшим немецким подводникам в местечке Мёльтенорт на севере Германии у города Киль, я надолго остановился у бронзовой доски с именами военных моряков, отправившихся с «Густлофом» в свой последний рейс. В алфавитном порядке были перечислены 390 погибших подводников. Среди них: восемь офицеров, старший из которых был в ранге капитан-лейтенанта, остальные — унтер-офицерский и рядовой состав. Тогда мне стало окончательно ясно, что в истории с гибелью этого корабля точку ставить рано.
Книгу английских авторов «Потопление “Вильгельма Густлофа”», переведенную на немецкий язык, мне удалось случайно приобрести в букинистическом магазине города Кобленц. Выяснилось, что сегодня она и для Германии редкость. В книге, исторически достоверной, захватывающе описывается один из малоизвестных трагических эпизодов Второй мировой войны. При этом авторы не ограничиваются лишь описанием гибели лайнера «Вильгельм Густлоф», произошедшей 30 января 1945 года, а представляют весь последний отрезок войны, который вылился в трагедию немецкого населения. Из-за опасения возрождения реваншизма тема бегства немцев со своих родных мест очень редко поднималась в послевоенной Германии,
