камешкам иным,Итак, о том, что близко,Мы лучше умолчим.70Оставим лучше троны,К министрам перейдем.Но что я слышу? стоны,И крики, и содом! 71Что вижу я! Лишь в сказкахМы зрим такой наряд;На маленьких салазкахМинистры все катят.72С горы со криком громкимIn corpore [47], сполна,Скользя, свои к потомкамУносят имена.73Се Норов, се Путятин,Се Панин, cе Метлин,Се Брок, а се Замятнин,Се Корф, се Головнин.74Их много, очень много,Припомнить всех нельзя,И вниз одной дорогойЛетят они, скользя.75Я грешен: летописныйЯ позабыл свой слог;Картине живописнойПротивостать не мог.76Лиризм, на все способный,Знать, у меня в крови;О Нестор преподобный,Меня ты вдохнови.77Поуспокой мне совесть,Мое усердье зря,И дай мою мне повестьОкончить не хитря.78Итак, начавши снова,Столбец кончаю свойОт рождества ХристоваВ год шестьдесят восьмой.79Увидя, что всё хужеИдут у нас дела,Зело изрядна мужаГосподь нам ниспосла.80На утешенье нашеНам, аки свет зари,Свой лик яви Тимашев —Порядок водвори.81Что аз же многогрешныйНа бренных сих листахНе дописах поспешноИли переписах,82То, спереди и сзадиЧитая во все дни,Исправи правды ради,Писанья ж не кляни.83Составил от былинокРассказ немудрый сейХудый смиренный инок,Раб божий Алексей.
1868
* * *Как-то Карп СеменовичСорвался с балкона,И на нем суконныеБыли панталоны.Ах, в остережениеДан пример нам оный:Братья, без медленияСнимем панталоны!
22 декабря 1869
* * *Боюсь людей передовых,Страшуся милых нигилистов;Их суд правдив, их натиск лих,Их гнев губительно неистов;Но вместе с тем бывает мнеПриятно, в званье ретрограда,Когда хлестнет их по спинеМоя былина иль баллада.С каким достоинством глядятОни, подпрыгнувши невольно,И, потираясь, говорят:Нисколько не было нам больно! Так в хату впершийся индюк,Метлой пугнутый неучтивой,Распустит хвост, чтоб скрыть испуг,И забулдыкает спесиво.
Начало 1873
СОН ПОПОВА
1Приснился раз, бог весть с какой причины,Советнику Попову странный сон:Поздравить он министра в имениныВ приемный зал вошел без панталон;Но, впрочем, не забыто ни единойРегалии; отлично выбрит он;Темляк на шпаге; всё по циркуляру —Лишь панталон забыл надеть он пару.2И надо же случиться на беду,Что он тогда лишь свой заметил промах,Как уж вошел. «Ну, – думает, – уйду!»Не тут-то было! Уж давно в хоромахНароду тьма; стоит он на виду,В почетном месте; множество знакомыхЕго увидеть могут на пути —«Нет, – он решил, – нет, мне нельзя уйти!3А вот я лучше что-нибудь придвинуИ скрою тем досадный мой изъян;Пусть верхнюю лишь видят половину,За нижнюю ж ответит мне Иван!»И вот бочком прокрался он к каминуИ спрятался по пояс за экран.«Эх, – думает, – недурно ведь, канальство!Теперь пусть входит высшее начальство!»4Меж тем тесней все становился кругОсоб чиновных, чающих карьеры;Невнятный в зале раздавался звук,И все принять свои старались меры,Чтоб сразу быть замеченными. ВдругВ себя втянули животы курьеры,И экзекутор рысью через зал,Придерживая шпагу, пробежал.5Вошел министр. Он видный был мужчина,Изящных форм, с приветливым лицом,Одет в визитку: своего, мол, чинаНе ставлю я пред публикой ребром.Внушается гражданством дисциплина,А не мундиром, шитым серебром.Все зло у нас от глупых форм избытка,Я ж века сын – так вот на мне визитка!6Не ускользнул сей либеральный взглядИ в самом сне от зоркости Попова.Хватается, кто тонет, говорят,За паутинку и за куст терновый.«А что, – подумал он, – коль мой нарядПонравится? Ведь есть же, право слово,Свободное, простое что-то в нем! Кто знает? Что ж? Быть может! Подождем!»7Министр меж тем стан изгибал приятно:«Всех, господа, всех вас благодарю!Прошу и впредь служить так аккуратноОтечеству, престолу, алтарю!Ведь мысль моя, надеюсь, вам понятна?Я в переносном смысле говорю:Мой идеал полнейшая свобода —Мне цель народ – и я слуга народа!8Прошло у нас то время, господа, —Могу сказать: печальное то время, —Когда наградой пота и трудаБыл произвол. Его мы свергли бремя.Народ воскрес – но не вполне – да, да!Ему вступить должны помочь мы в стремя,В известном смысле сгладить все следыИ, так сказать, вручить ему бразды.9Искать себе не будем идеала,Ни основных общественных началВ Америке. Америка отстала:В ней собственность царит и капитал.Британия строй жизни запятналаЗаконностью. А я уж доказал:Законность есть народное стесненье,Гнуснейшее меж всеми преступленье! 10Нет, господа! России предстоит,Соединив прошедшее с грядущим,Создать, коль смею выразиться, вид,Который называется присущимВсем временам: и, став на свой гранит,Имущим, так сказать, и неимущимОткрыть родник взаимного труда.Надеюсь, вам понятно, господа?»11Раздался в зале шепот одобренья,Министр поклоном легким отвечал,И тут же, с видом, полным снисхожденья,Он обходить обширный начал зал:«Как вам? Что вы? Здорова ли ЕвгеньяСеменовна? Давно не заезжалЯ к вам, любезный Сидор Тимофеич!Ах, здравствуйте, Ельпидифор Сергеич!»12Стоял в углу, плюгав и одинок,Какой-то там коллежский регистратор.Он и к тому, и тем не пренебрег:Взял под руку его: «Ах, АнтипаторВасильевич! Что, как ваш кобелек?Здоров ли он? Вы ездите в театор?Что вы сказали? Все болит живот?Ах, как мне жаль! Но ничего, пройдет!»13Переходя налево и направо,Свои министр так перлы расточал;Иному он подмигивал лукаво,На консоме другого приглашалИ ласково смотрел и величаво.Вдруг на Попова взор его упал,Который, скрыт экраном лишь по пояс,Исхода ждал, немного
