Оказалось, что здесь есть специальная каюта, что-то вроде банкетного зала, с хрусталем и кружевными салфетками.

— Это нечто, — техномаг не мог скрыть потрясения. Девушка чуть наклонила голову набок:

— Это пустяки. Дипломатия, сэр, это целая наука. — Сама она также сменила походную одежду на вечернее платье «платиниум блонде» с узким вырезом и драгоценности. — У нас маленький праздник. Отметим успешное выполнение задания.

— Я не прочь, — хрипло согласился Смод, ощущая себя неловко в обычной форме.

Шикарная дама, его напарница, налила ему и себе в бокал соблазнительно пахнущей жидкости и протянула:

— Это безопасно. Особый состав. Мы же маги, не пьем ничего дурманящего.

— Конечно, — Лерни подхватил тонкую ножку и сел рядом. Нат подмигнула и соблазнительно улыбнулась:

— Брудершафт?

— Пожалуй…

Все-таки он расслабился. Готовила она изумительно и была просто сама любезность и внимание. В конце концов задание они закончили.

— Слушай… А как ты попала на Базу? — Это стандартный вопрос для Терминала. Что-то вроде «Который час?» на Земле.

— Очень просто. Я тут и родилась.

— Правда?!

— Конечно.

— Ну если это не слишком… А почему твоя мать…

— Обошлась без мужчин? Это очень тяжелая история.

Лерни сам не понимал почему, но ему нужно было все это выяснить до конца:

— Извини… Но может быть…

— Ты уверен, что не пожалеешь?

— Ну, вообще-то, я не из слабонервных.

— Хорошо. Моя мать происходит из Таиланда. Мой дед женился на деньгах и посадил жену на наркотики, уверяя, что это лекарство. Потом она умерла от передозировки, то есть он ее убил. Моей матери было шесть лет. Отец, то есть мой дед, ее изнасиловал и продал в публичный дом. Подпольный, разумеется. Она загнулась бы там, но у нее от всего очень сильно обострилась врожденная телепатия. Она сумела сбежать, воровала и жила на помойке, а телепатия ее спасала. Там ее и подобрали наши люди с Терминала. Она сразу пошла за ними, потому что поняла, кто они есть на самом деле. Разумеется, она вовсе не желала оставаться на Земле. Она жива до сих пор и работает на Базе — кристаллоформером. С восьми лет она никогда больше не была на Земле и не жаждет там бывать. Но так как ей очень хотелось ребенка и совершенно не хотелось мужчин — я полагаю, ты понимаешь, почему, она воспользовалась здешними технологиями. Так появилась я. Ты удовлетворен?

Техномага история действительно потрясла. Он не ожидал подобного. И спросил совсем не то, что хотел:

— А какие у тебя были глаза? Исходно?

— Черные. И волосы тоже. Как и у моей матери. Но смуглую кожу я осветлять не стала, так даже эффектнее.

Лерни чувствовал себя так, словно уронил на пол любимую хозяйскую вазу и она разбилась. Но почему-то продолжал упорствовать в лишних расспросах:

— Наверное, ты с детства ненавидишь мужчин.

Нат посмотрела на него задумчивым, отстраненным взглядом:

— Нисколько. Ненавидеть можно только того, кого любишь или боишься. Я ясно выразилась?

У него опять нехорошо похолодело в груди. Он ждал именно чего-нибудь такого, чтобы расстаться. Чтобы вопрос был решен за него. Тогда почему ему так не по себе? Он же теперь совершенно свободен.

— Благодарю за великолепный вечер.

— Доброго пути.

«Таким голосом стюардесса может провожать пассажиров прибывшего лайнера», — подумал Лерни. Откланялся и ушел. А-1 его не провожала.

Он вернулся на «Глорию» и начал вспоминать свой мир, Землю, откуда он тоже ушел. Только у него там не было ничего ужасного, скорее наоборот. Он вырос в преуспевающей стране и в совершенно, по земным меркам, благополучной семье. Отец был военным и часто уезжал надолго. Лерни был сытым, здоровым, любимым, единственным ребенком. Его приучили гордиться родителем и его заслугами, тогда он воспринимал войну как парадную картинку в рекламном журнале, а оружие — как главный атрибут «настоящего мужчины». Он не очень любил вспоминать себя в этом состоянии. Уже с детства у него был собственный компьютер, и основное время он тратил на «войнушки». Его представления об инопланетянах сводились к мультяшкам и играм вроде UFO, а о магии — к «Саге о копье» и киношным Мерлинам. Внешний мир, за воротами собственного дома, его волновал только как новости из телевизора, а люди, кроме родных, представлялись персонажами из комиксов. Так он жил до восьми лет. Пока в этот аквариум благоденствия, без бурь и штормов, не заплыла первая весточка от СИНЛАРа. Как и другие суперважные события, это подкралось тихо и незаметно.

В тот самый, исторический для него, день, он сидел за клавиатурой у себя в комнате и играл в очередную «пулялку». Потом экран внезапно покрылся геометрическими фигурами немыслимых цветов и возникла диковинная, объемная картинка: берег высохшего моря желто-золотистых тонов и вычурные скалы на горизонте. Всему этому сопутствовало необычное и очень тревожное чувство. Значительно позже он перестанет его бояться — эффекта чужого присутствия. Руки его онемели, лицо тоже, пошевелиться он не мог, и совершенно неожиданно, безо всякого перехода он оказался ТАМ, на безжизненном, каменистом берегу перед уходящим за горизонт дном, усеянным галькой, и тусклым, матовым солнцем в мерцающей, красноватой дымке. Ощущение было невероятно острым и реальным, он будто бы в самом деле, в своей домашней пижаме и босиком, стоял на колючей крошке и дышал очень холодным и сухим воздухом. Ноги начали стыть, его била дрожь. Как часто раньше, в своих мечтах, он хотел переместиться за экран, в нарисованную картинку, а теперь ему было отчаянно жутко. Он испуганно огляделся и сзади, в воздухе, увидел большой, вдвое выше его самого, серый и прозрачный экран и за ним огромное, бледное, застывшее, но несомненно — собственное лицо. Почему-то он не стал кричать, только таращился на это изображение, пока откуда-то изнутри не понял, что для того, чтобы вернуться, он должен посмотреть в собственные глаза. Он сделал так и в самом деле очутился дома, перед компьютером. Его все еще трясло, хотя это была несомненно его детская комната — со стеллажами и картинками в стиле «Милитари» во всю стену. Экран перед ним был пуст, просто пуст, словно в процессоре не осталось ни единой программы (так потом и оказалось). Он резко вскочил, затем выдернул шнур из сети, так что электроника, взвыв, погасла. Выбежал в коридор и забился в ванную. Только спустя минуту он понял, почему так сделал — хотел согреться. Весь его большой дом спал, и было удивительно тихо. Журчание воды и сладкий запах пены постепенно успокоили смятенные чувства Лерни, и он даже начал думать, что это все ему только приснилось или у него от всяческих игр слегка повредились мозги. Но в глубине души он сразу абсолютно точно знал, что произошедшее — реальность.

Причем только самое начало той, другой, реальности, которая постепенно станет его настоящей жизнью.

Осталось уточнить кое-какие детали, но лучше это могли знать Нат и Лерни. К последнему я не стала бы обращаться ни за какие коврижки и потому отправилась на «Цветок». Мисс Джордан — домоседка, когда есть шанс отдохнуть, она нежится в вычурной роскоши своего корабля. Но на всякий случай я позвонила.

— Конечно, Кен, приходи, — пригласил ее вкрадчивый, задушевный голос.

Я подумала, что ЭМ-СИ иногда используют свои навыки просто бессознательно, как и другие маги. Но