отнять у него это богатство – значит отнять у него орудие преступлений». Далее он прибавляет: «Мидию не на что будет (даже и) жаловаться, когда его имущество будет равно имуществу большинства из нас, которых он оскорбляет теперь и с которыми обращается как с нищими, и когда у него будут отняты те богатства, излишек которых внушает ему такую преступную гордость». Но как только Рим и Греция ушли от такого в целом взвешенного и разумного строя, – они погибли… Великолепный довод, который до сих пор не реализовал ни один российский политик, хотя из кубышек нынешних нуворишей не то что сочится, а сплошным потоком хлещет кровь миллионов тружеников. Власть же говорит: «Никаких пересмотров итогов приватизации!» А если среди них те, на которых и пробы негде ставить? У тех, кто не платит зарплату труженикам, забирать собственность и сажать в тюрьмы.
Римский богач Гай Тримальхион, о котором писал Петроний в «Сатириконе», пусть и не слушал философов, по крайней мере, хотя бы щедро сыпал деньги на благотворительность. Вроде у нас «ротшильдов и рокфеллеров» достаточно, но морозовых, мамонтовых, алексеевых, рябушинских среди нуворишей не видать.
Прочитав эти строки, конечно, вы представили себе иные аукционы, где так же судьбы миллиардных сделок решались за кулисами. Судьи часто подкуплены, а народ, разумеется, был лишен голоса в решении вопросов его собственности. Но богачам не удалось обмануть Россию. Ведь многие из них, подобно Сенеке, второму лицу в Риме, нажили за годы их власти чудовищные состояния, что превышают «всякую меру для частного лица» (Тацит). Как же нашим «сенекам» удалось этого добиться? Ведь богатства достались им не по наследству. Откуда у бывших премьеров, губернаторов и чиновников такие бешеные деньги?!
Библейское наказание. Неправедные богатства летят в пропасть
В историческом экскурсе к «Заговору Катилины» историк Саллюстий рисует потрясающую картину захвата власти в стране римским нобилитетом. В руках олигархов сосредотачивается реальная власть в стране (почти как в России). Причем эта власть захвачена была ими незаконно. Внутри их клана развиваются страшные пороки. Они сосредоточили в руках все должности, все комитеты, все управление провинциями, все, что только можно. Саллюстий переходит к описанию тех безумных трат и роскоши, того преклонения перед богатством, что пышно расцвели в Риме. Он, конечно, подразумевает безнравственную, насквозь продажную среду нобилитета и знати. Такая знать всюду порождает чудовищ.
Персей с головой Медузы
Впрочем, дадим слово самому Саллюстию, чтобы читатель сам сравнил Рим и нашу Россию (порой почти уж совсем «римскую»). Он привел фразу, которая, видимо, найдет отклик в иных честных и благородных русских сердцах: «Таким образом, все влияние, вся власть, честь, богатство – у них или у тех, кому они уделят; нам (же) они оставили (одни) опасности, неудачи на выборах, судебные преследования, нужду. Доколе же согласны вы (это) терпеть, храбрые мои друзья? Разве не лучше умереть с доблестью, нежели потерять с позором жалкую и бесчестную жизнь, игрушку чужого высокомерия? Впрочем, нет, клянусь верностью небесною и земною, победа в наших руках, мы молоды, мы крепки духом; у них же, напротив, все обветшало от старости и богатства! Нужно только начать, остальное придет само собой! Они утопают в богатствах, проматывают их, застраивая моря и срывая горы, а нам недостает на самое необходимое – кто из смертных, если только у него мужское сердце, может это сносить? Они возводят себе по два дома и больше, один за другим, а мы вообще бездомны! Они скупают картины, статуи, чеканку, сносят новые здания, строят другие (в которых нам, беднякам, конечно же, уже нет места. –
Пророк Илия вызывает огонь с неба
Как изменились нравы в отечестве. Если помните, в раннем Риме Торкват убил сына лишь за то, что тот посмел нарушить воинскую дисциплину. Но его сын был мужественным воином. А какой славой, какими деяниями во славу Родины покрыли себя многие вчерашние (да и некоторые нынешние) государственные мужи!? Разве что они прославились тем, что осыпали себя и своих детей сказочными богатствами? Разве они не получили свои миллиарды за 4–5 лет, за-хватывая имущество, банкротя, скупая за гроши наши заводы, фабрики, флоты и земли? Разве их особняки не превзошли безумной роскошью виллы римских цезарей, а их ненасытные жены и дети не носят ныне в ушах, на руках, в ноздрях, на пупке, подобно жене Сенеки, целые поместья? Античный поэт писал, высмеивая неумеренную роскошь нуворишей:
При этом хотят, чтобы народ не издавал при грабеже ни звука, как и те юноши Спарты, которых, призывая к жертве, секли на алтарях. Из их ран лилась кровь, но они не смели обнаруживать даже признаков боли, иные даже молча умирали. Словно в древнем Риме, народ обрекли на публичную казнь, требуя, чтобы сей Геракл или сжег себя на костре, или, подобно Икару, упал с высоты и разбился. Народ распяли на кресте приватизации, и он корчится от боли, гнева и ярости…
Вся история Рима, точной «модели западного мира», полна экспроприациями (у них проскрипциями), которые, как правило, горячо и бурно поддерживал весь римский народ (получая долю в виде вознаграждений или массовых раздач), в принципе ничто не мешает и России последовать этим урокам Запада. Даже в Афинах две с половиной тысячи лет тому назад государство и архонты могли, не выходя за рамки законности, брать на нужды народа значительную часть имущества и богатств у богачей – чтобы в той или иной форме использовать на общенациональные цели. Рим частенько прибегал к конфискации имущества и земель богатых землевладельцев и царей там, где устанавливалась его власть. И делалось это на вполне законном основании. Вы почти не найдете императора, что не следовал бы этому «золотому правилу» Рима. У римлян в порядке вещей, как писал Аппиан, было еще и другое правило – «оставлять трупы тиранов без погребения за пределами отечества», распродавать «их имущество», а также предавать бесчестию память о них. Народы России не потерпят столь неправедливого распределения богатств. Об этом следует помнить и нашим вождям.
Н. Ге. Распятие. 1892 г.
В-четвертых, несмотря на критическое отношение к древнему строю, в нем есть и позитивные элементы. Мы говорим о римлянах, их вождях как о могучем народе, достойном уважения. Император Траян в «Слове о полку Игореве» изображен как лицо реальное. Хотя многие не отдавали себе отчета в личности Траяна, но память о нем, видимо, сохранялась в устных и книжных преданиях. «Века Траяна» вспоминаются как время славы и могущества, и автор предлагал идти по «тропе Траяна», то есть совершать славные подвиги «в духе Траяна». Проблемы приходится решать способами, не очень отличными от прошлого: где-то мы римляне, а где-то по-прежнему варвары… Гейне, который вначале не жаловал латынь и римскую культуру, но потом понял ошибку и, наверстывая упущенное, стал читать Саллюстия и Вергилия, как-то сказал: «Кто знает, в теле какого портного находится душа Платона; в теле какого школьного учителя – душа Цезаря? Кто знает! Может быть, душа Пифагора находится сейчас в теле бедного ученика, который провалился на экзамене потому, что не смог доказать теорему Пифагора!..» Русские, конечно, не исключение: у греков и византийцев они взяли государственность, символы, культуру, у евреев – их бога, у татаро-монгол – слова и армейскую выучку, у римлян – образ империи (Третий Рим). Все это и ляжет проекцией на уникальную и неповторимую русскую Личность.
У колонны Траяна в Риме
Иные принципы управления страной российские государи все же могли бы перенять у Рима. Следует взять себе за правило поступать так, как поступали во времена ранней Республики, то есть заботиться больше о пользе государства и всеобщей пользе. Поэт Луцилий во II в. до н. э. заметил так: «Сосредоточивать мысль всегда на пользе отчизны. После – на пользе родных, а потом уж на собственной пользе». У нас чаще действует обратная схема. Увы, это так. Надо найти волевых, умных, решительных, честных мужей, которые откликались бы на нужды народа. Верен и тезис Цицерона: при исполнении государственной задачи и обязанностей «самое главное – избежать даже малейшего подозрения в алчности». В народных собраниях, будь то Афины, Рим или Новгород, конечно, была заключена сила и мудрость. Благодаря собраниям «все мы участвуем в мудрости» (или же в глупости, похожей на фарс). Философ Плотин говорил о древних «думах» так: «Некоторое подобие этого отношения (многих к единой мудрости) представляют народные собрания и всякие совещания, на которых все присутствующие всегда одно лишь имеют в виду – прийти к одному мудрому решению: тут каждый в отдельности как будто не способен мудрствовать, а, собравшись вместе и соединившись в рассуждения об одном и том же, все порождают или, точнее, находят одну для всех мудрость (т. е. одно всем являющееся, как самое мудрое, решение). Да и что, в самом деле, могло бы разделять друг от друга умы так, чтобы они не объединялись в одном и том же (всеобъемлющем) уме?» Интересы, Плотин, интересы. Разве мы не видим, как сотни полных апломба, гордыни и часто абсолютно невежественных политиков, движимые корыстью и алчностью, предлагают себя в правители. Фарс назвали «демократией». Вся машина нынешней «демократии» (в условиях чудовищного давления на избирателей власти, денег и средств информации) это сплошная фикция. Выигрывает не тот, кто голосует, а тот, кто составляет списки и подсчитывает наши голоса.
Эти телевизионные дуэли выполняют ту же роль, что и гладиаторские бои или схватки зверей на арене римского цирка. Кто стал «победителем», кто потерпел «поражение», абсолютно несущественно с точки зрения интересов России или ее народа! Ведь это зрелище напоминает цирковые сцены в Риме, когда толпа наблюдала, как на потребу высшей власти сражались насмерть представители разных племен и народов, покоренных языческим Римом. Впрочем, сравнение несколько неточно. Сегодняшние «гладиаторы» бьются не за жизнь, а за деньги.
Подобно Стратоклу и Дромоклиду, они рассматривают политическую карьеру как источник обогащения и наживы. Афинский демагог Стратокл (невежда, но себе на уме) создал политический капитал. Им он торговал столь успешно, что даже присвоил себе право говорить от имени народа как выразитель его воли. О его истинном отношении к народу лучше скажет анекдот. Когда жившая в доме Стратокла гетера как-то раз принесла с рынка бараньи мозги и шеи, политикан, любивший иногда еще и пошутить, сказал ей: «Э, женщина, да ты купила такие вещи, которыми мы – люди политики – играем, как мячами». Эти господа в думе всегда держат нос по ветру… Ради денег и власти они сменят не только партию, гражданство и государство, но если надо – и половую принадлежность. Трибуна парламента стала для многих из них золотой жатвой. Многие лишь на словах защищают народ, с циничной усмешкой говоря: не прошло и ста десяти лет, как предложен закон о вымогательстве, а воз и ныне там. Почему? Потому что коррупция – зачастую удел первых граждан и людей, стоящих у кормила государства.
Почему бы слугам народа, нашим правителям, власть имущим не последовать примеру народного трибуна Ливия Друза. Тот жил у всех на виду, так что в его дом могли свободно заглядывать, заходя соседи. Когда же строитель предложил за 5 талантов возвести стены, чтобы скрыть его жизнь от глаз народа, трибун ответил: «Возьми 10 – и сделай весь мой дом прозрачным, чтобы все граждане видели мою каждодневную жизнь!» Наши ж господа отгораживаются от своего народа высоченными стенами, овчарками, охранниками и т. д. Осталось только возвести настоящие укрепленные линии, с дотами, дзотами, пушками, танками. Так кто будет отстаивать интересы простого и нищего народа? Уж не они ли?! Даже в императорском рабовладельческом Риме трибуном мог стать плебей. У нас в сенате и думе, похоже, заседают одни лишь «патриции», хотя люди приличные есть и там.
В-пятых, как когда-то в эпоху панэллинизма и Римской империи, в мире идут очень сложные и противоречивые процессы. С одной стороны видим – борьбу, противоборство, уничтожение и распад, с другой – синтез, проникновение наук, сотрудничество экономик и культур. В древнем мире грек мог стать персом, египтянином или квиритом; еврей – вавилонянином, римлянином и греком, римлянин – греком. Процессы смешения, интеграции и глобализации ныне идут темпами, которые и не снились Александру Великому, Цезарю, Киру. Процессы носят объективный характер, но было бы легкомысленно и опасно их ускорять. Плод должен созреть, прежде чем вкушать его. Так же обстоит дело с народами, что находятся в начале пути интеграции (в Европе, Азии, Америке, Африке). И России самой судьбой, великим наследием суждено взрастить бесценный плод. Но не всякое смешение полезно и целебно для государственного организма, как не всякая интеграция приводит к прогрессу. Мешая кровь, порой себе готовим гибель.
Поэтому представляется необходимым шире взглянуть на картину эволюции, которая рисуется иными историками и писателями. Империя – это всегда в той или иной мере содружество народов. Если содружество крепнет из года в год, то эта империя (какой была когда-то Россия) или республика (каким был СССР) становятся сильнее и устойчивее. Если же их противоречия и разногласия, что зачастую неизбежны в многоэтнических, и тем более многоконфессиональных государственных конфигурациях, перевешивают на чаше весов, они, обостряясь все больше и больше, ведут сначала к постепенному ослаблению естественных уз, а затем в каркасе появляются трещины. Те расширяются и, если давление на стены и опорные колонны государственного строения недопустимо усилилось, всё здание в конечном счете рушится. Что произошло с Римской империей? Рим видел, что обойтись без помощи иностранцев он уже не может. Некому было строить, некому было возделывать поля, некому было даже и охранять границы империи. Это же самое видим в иных странах Европы и Америки, а теперь уже и в России – в той же Москве, или на просторах Сибири – где многие специальности россияне не хотят замещать, считая такого рода рабский труд непривлекательным, непрестижным. Мудрено
