отрезал себе правую руку». Могла ли продолжать существование столь тупая, бессовестная, неблагодарная власть?! Понятно, что Рим стали ненавидеть не только недруги, но и друзья, те, кто десятилетиями служил ему не за страх и даже не за деньги, а за совесть. Возмездие истории неотвратимо!
Галла Плацидия и ее молодой сын Валентиан III
Как мы видели, и победа Аэция не принесла ему славы, но лишь привела к гибели. Валентиан III послушал советника Максима Петрония, завидовавшего Аэцию. Валентиан был ничтожнейшей личностью, и свою миссию он видел в том, чтобы непрерывно менять любовниц… Особенно обожал император блудниц и девственниц. В последние годы пристрастился к тому, что совращал супруг приближенных к нему особ, а опозоренным мужьям за понесенный моральный ущерб щедро платил. Однажды он «положил глаз» на жену своего советника, приказал ее связать – и изнасиловал, а потом осыпал брильянтами. Та в ярости бросила брильянты в лицо его пособникам (те преспокойно их подобрали). Жена бросилась к мужу и, рыдая, сообщила ему о поругании своей чести. Тот направился в покои императора, поприветствовал его, как подобал этикет, – и зарезал, а после смерти сам назначил себя императором. Но, проявив алчность, подлость, некомпетентность, он лишь год был на троне и пал жертвой толпы. Римляне забили правителя камнями, а императором, разуверившись в своей продажной и мерзкой политической элите, предложили стать сильному человеку Гейзериху. И это несмотря на то, что у себя в Северной Африке он добился полной независимости от Рима, а романо- африканских землевладельцев подвергал унижениям и яростным нападкам. Германец не отказал себе в удовольствии и припомнил им слезы его народа. Как жаловался католический епикоп Северной Африки, Виктор из Вита: «Их намерения очевидны, они беспрерывно пытаются очернить славу и честь имени римлянина. Их сокровенное желание – не дать римлянам выжить. Если они и щадят их в том или ином случае, то только для того, чтобы использовать их в качестве рабов». Рим считал в порядке вещей делать других рабами, теперь пришел его черед почувствовать, каково носить на шее гнусный ошейник раба.
Мавр. Петербург
Самым поразительным было то, что он, по словам Макиавелли, пришел в Рим, якобы воспользовавшись советом супруги покойного императора Максима, Евдокии. Та, считая себя оскорбленной браком с простым гражданином (а она была из императорского рода), в «жажде мести за поругание» и призвала короля Гейзериха, «расписав ему, как легко и как выгодно будет ему завладеть Римом». В 455 г. из Африки, с территории Карфагена и явился Гейзерих… Его корабли пересекли Средиземное море и встали на якорь в устье Тибра, на виду всего Рима, на них – многочисленное и грозное войско – вандалы и мавры… Гиббон писал, что на третий день после суматохи Гейзерих смело выступил из порта Остии и подошел к воротам беззащитного города. Вместо римского юношества, готового драться, из ворот вышла безоружная и внушительная процессия. В ней участвовал епископ вместе с подчиненным ему духовенством. Бесстрашие Льва, его авторитет и красноречие чуть смягчили свирепость варварского завоевателя.
Гейзерих
Царь вандалов обещал, что пощадит безоружную толпу, запретит поджигать дома и не позволит подвергать пленников пытке. Хотя эти приказания не были серьезны и не исполнялись в точности, все-таки заступничество Льва покрыло того славой и было, конечно, полезно для отечества. Но Рим и его жители все равно стали жертвами бесчинства вандалов и мавров. Удовлетворяя страсти, те словно мстили за старые унижения, понесенные когда-то Карфагеном. Грабеж Рима продолжался четырнадцать дней и ночей, и все, что было ценного в руках общественных учреждений и частных людей, «все сокровища как духовенства, так и мирян были тщательно перенесены на Гензериховы корабли» (Гиббон). Варвары накатывались волна за волной. Когда уходили одни, тут же приходили другие. Причем никто из варваров не желал в Риме задерживаться, но «всегда предавали его (Рим) разграблению, а селились в какой-нибудь иной стране». Евдоксия же, которая и позвала Гейзериха, уехала с варваром в Африку. Так сей варвар, чье происхождение относят к народам, жившим на берегах Балтийского моря, отомстил за смерть и унижение миллионов тех несчастных «варваров», которых на протяжении восьми веков, в свою очередь, грабил и уничтожал Рим.
К. П. Брюллов. Нашествие Гейзериха на Рим
О последних годах Римской империи говорят многие источники… В 476 г. Ромула заставили отречься от престола. Этот год будет канонизирован учеными Византии, Италии эпохи Возрождения и восемнадцатого века как последний, эпохальный год заката и падения Западной империи. Есть какая-то злая ирония судьбы в том, что имя легендарного основателя Римской империи, жившего двенадцать столетий тому назад, и имя ее последнего императора одно и то же – Ромул. Римляне переделали его имя в «Моммула» (маленький позор), но и это не раскрывает всей глубины трагедии и глубочайшего потрясения основ. Мир был потрясен тем, как рухнул, словно карточный домик, великий Рим. Казалось, вновь ожили видения Исайи о гибели Вавилона. Откуда-то явилась непроглядная мгла, окутавшая всё туманом, затем разразилась страшная буря, и Рим вдруг исчез. Вспомните, как описывает Тит Ливий исчезновение первого царя – Ромула. Казалось, говорит историк, «царь был унесен ветром». Так вот и Рим был унесен ветром истории!
Его ждала участь некогда поверженного и разграбленного Вавилона. И вожди ничем не напоминали Сципионов, Цезаря, Августа. Расплата была неотвратима. Многое из его красот и сокровищ будет беспощадно сожжено, разрушено, разграблено… Некоторые памятники древнего Рима истреблены нероновским пожаром (63 г. н. э.), затем пожаром при вторжении галлов (390 г. н. э.). Многое из того, что восстановят, исчезнет при вторжении вестготов (410 г. н. э.), вандалов (455 г. н. э.), остготов (546 г. н. э.). И хотя Атилла погиб, все более было признаков, указывавших, что час крушения Рима близок. Ждать оставалось недолго. Кто-то вспомнил мрачные пророчества и победоносного Сципиона, когда римлянин стоял перед охваченным пламенем Карфагеном. Он произнес строки из «Илиады»: «Будет некогда день, и погибнет священная Троя». Когда Полибий спросил, что тот имеет в виду, Сципион признался, что боится за судьбу родины. Все в этом мире преходяще, а потому: кто знает – не ожидает ли и Рим подобная участь?!
Видение Исайи о разрушении Вавилона
И вот давнее предвидение, ужасный образ объятого пламенем Рима, стало явью. Римский император при нашествии вестготов Алариха повел себя как жалкий трус, прячась за стенами града. В один из таких приступов осажденные римляне пытались отразить варваров, бросая мраморные статуи с гробницы Адриана им на головы. Известно, что к разрушению Рима приложили руку римские рабы, выжигая известь из мраморных скульптур. Можно себе представить, что стало с бесценными историческими, философскими и литературными трудами при захвате домов знати Рима. В пламени пожаров они горели тысячами, как свечи!
Горнист
К тому же у «варваров», осаждавших Рим, оказалось и немало сторонников среди низ
ших слоев римского общества. Так, то же готское войско, по словам Х. Вольфрама, издавна «притягивало» к себе бедняков и угнетенных, да и другие правители «варваров» быстро находили общий язык с эксплуатируемой массой. Скажем, Тотила (541–552 гг. н. э.) не только принимал в готское войско, – и очевидно, в больших количествах, – римских рабов, зависимых крестьян, но «мобилизовал и тех и других против их господ-сенаторов, обещая свободу и собственность на землю». Тем самым он позволял римским низам делать то, к чему они из-за их отчаянного экономического положения психологически были готовы уже с III в. н. э., а именно – к «превращению в готов». Слова эти (более чем что-либо еще) указывают, что Рим погублен его же собственной недальновидной политикой, приняв в свои границы огромные массы обслуживающего рабского населения. Если кто-то проявляет явное желание завезти «рабов», которые будут на него работать за гроши (или просто за пищу и кров), он должен быть готов и к тому, что эти «рабы» при первой же удобной возможности начнут крушить дворцы…
Ничто на земле не проходит бесследно – особенно войны и людские потери. Все меньше возможностей и ресурсов оставалось у Рима для сопротивления набегу варваров. Война с готами в Италии длилась 18 лет, а население Италии за это время уменьшилось в 5 раз! Юстиниану, властителю Восточной Римской империи, какое-то время удавалось отбивать их натиск. Так, после того как готы в 546 г. вновь захватили Рим, разграбили его и покинули за ненадобностью Юстиниан отправил в Италию огромную армию (более 30 тысяч человек) под руководством императорского евнуха армянина Нарсеса. Готы были разбиты, а Тотила убит. Около Везувия остатки их войск были уничтожены окончательно. В 554 г. Юстиниан выпустил «Прагматическую санкцию», где им все решения Тотилы отменялись: земля и рабы возвращались прежним хозяевам. Но былой силы Римская империя (Западная) не могла достичь уж и с помощью Византии.
Император Юстиниан
Кстати, и Византия пошла по проторенному Римом пути – по пути грабителей, захватчиков и завоевателей. Прокопий Кесарийский отмечает: когда Велизарий, византийский полководец, овладел Карфагеном вандалов (царством Гензериха), он обнаружил крепости и дворцы, полные несметных сокровищ. По его словам, количество отчеканенных там монет превышало все, что когда-либо находили ранее. Немыслимое скопление драгоценных металлов он объясняет как частыми вторжениями вандалов и их постоянными грабежами ослабленного Рима, что в свою очередь накопил за века эксплуатации и насилия огромнейшие богатства, так и плодородием африканской почвы. По словам Прокопия, почти за сто лет владычества вандалов они перевезли к себе огромное количество золота, но в силу благоприятных условий земледелия на землях Карфагена могли позволить себе не касаться богатств. Все это попало в руки Велизария и перекочевало в Византию – массивные золотые троны, статуи, вазы, груды драгоценных камней.
Европа в правление Юстиниана
Но если Август все же отстроил новый Карфаген, и тот, по словам Страбона, был «так же многолюден, как любой другой город Ливии», то вот во времена владычества Юстиниана эта часть Африки превратилась в огромную пустыню, в которой, путешествуя несколько дней, нельзя было встретить ни одной живой души. По его мнению, виной тому являлось плохое управление областями. В итоге в царствование этого императора от голода или на войне погибло пять миллионов человек в Африке. Есть какая-то закономерность в гибели и крахе тех, кто нажился на грабежах и гибели. Затем рок судьбы настигнет Византию.
Мавзолей Галлы Плацидии в Равенне
Отчаянные попытки правителей Западной Римской империи сохранить хотя бы малые остатки былой империи, закончились неудачей. Пока они могли еще действовать в духе известного девиза «Разделяй и властвуй», они побеждали варваров. Но вечно так продолжаться не могло. Силы шли на убыль. Варвары же вновь и вновь пополняли их ряды. Их было даже не то чтобы больше, просто они были более приспособлены и неприхотливы. Они жили в условиях суровых, были готовы к походам и боям. Владыки варварских племен типа Атиллы, даже распространив их власть от Дуная до Рейна, продолжали жить скромно в простом деревянном доме. В результате эти люди, кого римляне призвали для охранения империи, меняли ее суть, ее нутро, ее генетическую и политическую матрицу. Рим переставал быть Римом, становясь обителью варваров, ветхим мавзолеем.
Западная империя пала первой… Восточная империя, заключив с варварами союз, не хотела его нарушать и отказала в помощи своим собратьям. Население Западной империи уменьшилось. И надо было думать уже не о завоеваниях, а о самосохранении. Правда, иногда восточные собратья Рима, в лице Юстиниана и полководца Велизария, приходили на помощь, но их действия обусловливались меркантильными интересами. Тот же Велизарий, выступив против вторгшихся в Италию варваров, писал императору, что он прибыл в Италию, как тот повелел. Завоевав большую часть страны, он захватил Рим, вытеснил отттуда варваров. На смену счастливым дням пришли последующие бедствия. Может случиться, что их вытеснят из Рима, Кампании и Сицилии. Тогда из всех несчастий самое легкое – его грызло бы сознание, что «мы не смогли сделаться богатыми за счет чужого достояния». Кроме того, вам надо обратить внимание и на то, что Рим никогда не мог долгое время защищаться даже при гарнизоне во много десятков тысяч человек, так как Рим занял большую площадь и, не будучи приморским городом, он отрезан от подвоза съестных припасов. «Римляне сейчас относятся к нам дружественно, но если их бедственное положение, как это и естественно, будет продолжаться, они не задумаются выбрать то, что для них лучше. Ведь те, которые недавно с кем-нибудь заключили дружбу, обыкновенно сохраняют ему верность, не перенося бедствия, но получая от него благодеяния». Римлянам приходилось думать уж не о своих восточных коллегах, а о собственной шкуре.
Большое блюдо из Милденхоллского клада
Возможно, правы те, кто советует нам более реалистично и спокойно взирать на то, что произошло тогда с Римской империей и Европой. Они утверждают, что процессы, охватившие весь европейский регион, правильнее рассматривать как «трайбализацию» или федерализацию бывшей империи. По мере того как процесс цивилизации захватывал все новые и новые области, юг и север Европы должны были найти формы существования, которые отвечали бы реалиям тех лет. По мере ослабления италийских сил произошло то, что и должно было в любом случае произойти: англосаксы взяли в свои руки Британию, откуда ушли римляне; франки завоевали Галлию; лангобарды селились в Италии; германцы, которые уже в то время выступали во многом как решающая сила (императорская армия пополнялась за счет германцев), закрепились в Германии. Иначе говоря, после битвы под Адрианополем Европа все решительнее устремилась к созданию ряда независимых государств на базе закрепления и огосударствления старых племенных союзов.
Обстановка внутри Европы кардинально изменилась… Если германские или иные варварские племена и шли на службу к правителю Рима или Византии, то они уже преследовали собственные далеко идущие цели. Так, король остготов Теодорих Великий вступил в Италию по приказу императора Зенона в качестве его воина, или «действительного начальника
