кукушку и спрашивает: «Сколько мне жить осталось?», — она ему и прокукует. Он еще чего-нибудь спросит, она еще ему прокукует. Так он и останется там.
Поэтому каков запрос, таков и результат. Насколько у человека запаса желания хватит: на десять, двадцать шагов, на двадцать километров, на сто километров? Если у тебя запас на десять километров, то ты десять пройдешь и остановишься. Если запас на большее, тогда ты пойдешь дальше.
Когда ты делаешь несколько шагов вперед, перед тобой появляется зеркало. В этом зеркале ты видишь себя. Здесь начинается самое интересное. Появление этих зеркал для разных людей возникает в разные моменты. У кого-то это на первом шаге, у кого-то на первом сантиметре, у кого-то на десятом километре.
Допустим, появляется первое зеркало. В этом зеркале человек видит себя, но он не знает, что это зеркало, и что он видит собственное отражение. Он думает, что видит другого человека, что-то, не относящееся к нему. Он начинает с ним взаимодействовать. Он может начать злиться, пугаться, может начать бить это, может начать говорить с ним. А то, что появляется в этом зеркале, имеет очень интересную особенность — оно всё время действует одинаково. Если человек действует так же, как он действовал, когда увидел это, то продолжает поддерживать его в этом. Возникает цепь взаимодействий, ведущая человека по одним и тем же кругам.
Если человек не увидит, что это его зеркало, он будет продолжать повторять одно и то же: мысленно, эмоционально или поведенчески. И это будет до тех пор, пока человек не поймет, что он увидел зеркало, то есть собственное отражение, какую-то часть своего собственного образа. Некую часть своего образа. Это может продолжаться очень долго.
Что в этой ситуации делает Присутствующий? Он говорит ему: «То, что ты встретил, — это зеркало. Увидь это. Обрати на это внимание. Всё, что ты говоришь, делаешь и чувствуешь, возвращается тебе через него обратно, и ты попадаешь в замкнутый круг. Посмотри на это, обрати на это внимание, услышь это, почувствуй это». Вот что делает Присутствующий.
А что мог бы сделать Ведущий? Он, например, мог бы схватить его и потащить дальше. Или он мог встать вместе с ним и начать с этим зеркалом общаться.
Главное, что делает Присутствующий, — это напоминание о том, что идущий человек столкнулся с какой-то частью самого себя, и внешний мир, как зеркало, ему это отражает. Если этому человеку удается увидеть свое отражение, то он просто проходит через него, как Алиса в стране чудес входит в зеркало и идет дальше в Зазеркалье.
Затем перед ним появляются следующие зеркала, но он опять не понимает, что же это на самом деле такое. И так происходит до тех пор, пока он не узнает себя полностью. Присутствующий сопровождает его в его путешествии и показывает ему то, с чем он встречается, напоминая о том, что он везде видит свое собственное отражение.
Какой-то человек может остановиться перед зеркалом и сказать: «Нет, это не зеркало. Не надо меня дурить и путать, и вообще, мне здесь очень нравится, или мне очень плохо, но всё равно, я здесь останусь». Тот, кто Присутствует, будет будить и напоминать о том, что происходит на самом деле до тех пор, пока сам человек этого хочет. Но если человек говорит: «Нет, всё, хватит, мне это не нужно, это утомило меня», то тогда Присутствующий уходит. Это не значит, что он уходит насовсем, но диалог прекращается. До тех пор, пока в том человеке не возникнет желание снова проснуться и увидеть реальность.
Нет, либо человек остается у зеркала и продолжает повторять снова и снова свои привычки, либо он проходит сквозь это зеркало. Но пройти сквозь зеркало он может только в том случае, если осознает ту часть образа самого себя, с которой столкнулся. Зеркала бывают очень разные. Бывают маленькие, бывают очень большие. Чем дальше идет человек, тем большее зеркало перед ним возникает. В конце концов может возникнуть зеркало, в котором отражается он весь. Сначала возникают зеркала, которые отражают человека частично, фрагментарно. Появление второго зеркала невозможно, если не пройдено первое зеркало. Появление третьего зеркала невозможно, если не пройдено второе зеркало. Сколько этих зеркал будет у данного человека — неизвестно. Где и как он встретит их, тоже неизвестно. Но очень существенным является то, что появление второго зеркала возможно только при прохождении первого и так далее. Нельзя зеркала обойти.
Есть зеркала кривые, есть прямые зеркала. Человек, который любит философствовать, обычно сталкивается с кривыми зеркалами. В кривом зеркале ты никогда не можешь увидеть себя. Кривое зеркало не позволяет человеку видеть себя, оно дает искривленные, искаженные образы. Это зеркало, в котором отражаются иллюзии. Человек видит только иллюзии, порожденные им же. Себя в кривом зеркале невозможно увидеть. Вот почему я так часто напоминаю о различии между философствованием и реальным вопросом, запросом, разговором?
Философствующий человек встречается с кривыми зеркалами, которые уводят его всё дальше и дальше от реальности.
Стремление человека определяет то, какие зеркала будут появляться на его пути: кривые или прямые. Эти зеркала возникают независимо от того, приходите вы сюда или не приходите. Вся жизнь и есть эти зеркала, но только мало кто это видит и понимает. Присутствующий может указать вам на это.
Если человек живет среди великих возможностей, но не знает о них, то, может быть, самым важным для него является увидеть их. Если у дороги стоит указатель со стрелкой и на нём написано «Прага», то это не значит, что человек, столкнувшийся с таким указателем, узнал, что такое Прага. Но, увидев указатель, он может двигаться в правильном направлении и потом действительно узнать, что такое Прага. Но если же он сталкивается с указателем, который является кривым зеркалом, то, куда он его направит, будет совершенно не тем местом. Самое интересное, что он увидит эту Прагу, но эта будет иллюзорная Прага, это будет иллюзорный город, это будет фальшивый, искривленный, фиктивный город, но название у него будет то же самое.
Когда человек прожил жизнь, может быть, не одну, а много в этих кривых зеркалах, то указатель, показывающий возможность встречи с прямым зеркалом, является такой же возможностью, например, как корабль для Робинзона. Или корабль для того, кто пять дней в океане, в холодной воде без еды и пищи. Как ответ на SOS тонущему кораблю. Ведь люди, находящиеся на нём, реально тонут. Если на их сигнал не ответят, то неизвестно, выживут они или нет. А то, что их ждет не очень комфортная ночь один на один с акулами в океане — это уж точно. Поэтому они не будут философски относиться к тому, услышат их или не услышат, — для них это вопрос жизни и смерти. Когда острота запроса стоит на таком уровне, то человек пойдет, он пройдет через зеркало, он пройдет сквозь них, не через одно, не через два, а через все, которые должен пройти. Если запрос не столь велик, то он, скорее всего, даже не захочет увидеть, что это зеркала.
Жизнь — это возможность. Если мы это понимаем, мы ее используем. Если не понимает, не используем. Какая возможность дана нам в наших встречах? Ведь наша группа — это организм. Организм либо растет, либо умирает. У некоторых людей есть представление о том, что организм может жить не развиваясь и не деградируя. Это фикция. Это самообман. Всё в этом мире либо развивается, либо деградирует. Другого нет. Любая организация, объединение чего угодно (и в том числе людей), либо развивается, либо умирает. Промежуточного состояния нет. Само развитие идет тоже через умирание.
Просветленных называют дважды рожденным. Что это значит? Это значит, что он умер, по крайней мере, один раз, находясь в теле, при этом тело не исчезло. Как можно родиться, если ты не умер? Он умирает, но тело осталось, потом он рождается второй раз. Оно может умереть по-другому, не распавшись физически. Оно может умирать много раз таким образом. Это касается как одного человека, так и группы людей, так и человечества в целом.
Я хорошо чувствую, когда что-то развивается или когда что-то умирает. В том и в другом случае я катализирую это. То, что должно умереть, лучше пусть быстрей умирает. То, что должно развиваться, пусть развивается быстрее.
Несколько слов по поводу моего видения того, что происходит в группах самоисследования. Первое, что я обычно делаю, я спрашиваю, какой у вас сегодня вопрос, какой у вас запрос. Обычно человеку достаточно сложно выразить это… Пусть он не точно скажет, не то, что он хотел бы сказать, но уже начинается какой-то диалог между нами, начинается взаимодействие. Возникает какой-то канал. Человек говорит что-то, я слушаю, другие присутствующие слушают. Между нами возникает какой-то канал, какое-то взаимодействие, какой-то проводник. И вот через этот возникший канал можно что-то передавать. Устанавливается связь.
Дальше через эти каналы я пытаюсь что-то донести до присутствующих, а они до меня и друг друга. Но если человек начинает сопротивляться тому, что к нему приходит, если затрагивается то, что он не хочет видеть, не хочет слышать, сильно личностное, сильно жесткое, тогда в этот канал от него поступают определенные жесткие схемы. Это его убеждения. Это некие мыслеформы, причем очень жесткие. Представьте себе, что в раковину или ванну попали камни, и они так засорили трубу, что вода проходит очень плохо. Это аналогия того, что происходит, когда человек агрессивно высказывает свои убеждения и не хочет слушать никого. Эти жесткие мысли, убеждения начинают засорять наши каналы связи. Я со своей стороны пытаюсь как бы продуть их, но с другой стороны, в ответ на это нередко начинает увеличиваться интенсивность подачи жестких убеждений, и они засоряют этот канал полностью. Я это ощущаю, как невозможность выдохнуть. Потому что есть ведь запросы, есть внутренние желания, но какие-то части личности сильно сопротивляются.
То, что происходит с нами и между нами, — это взаимообмен энергии. Они начинают производить какое-то действие, какую-то трансформацию. Я не хочу говорить о том, что это и как это. Хотя, в связи с этим, можно выдвинуть много конструкций и представлений. Но вся ценность и величие этого процесса взаимообмена заключается в том, что он не является познаваемым, но он является действующим. И действие его такое, что умом понять его невозможно. Это может быть понято по-другому. Это возможно через видение телом, но контроль ума над телом должен быть снят. Если ум что-то не понимает или не хочет понимать, то это не значит, что этого не происходит.
Чем больше мы отключаемся от того, чтобы понять это, объяснить, классифицировать, тем больше тело начинает видеть, ощущать и чувствовать. И это очень незаметно, очень спокойно. Кто из вас слышит ветер на улице, кто замечает и слышит птиц, которые поют. Они ведь всё время поют в лесу, да и здесь сейчас поют за окном. Ветер-это же мелодия. Это мелодия жизни, природы. Кто ее замечает?
Человек будет платить большие деньги, чтобы послушать и посмотреть знаменитого артиста или певца. Будет платить большие деньги, приложит максимум усилий, чтобы достать билет и сесть на лучшее место. И теперь он сидит и наслаждается этим. Это результат его усилий. И он теперь может наслаждаться этим. Это ведь традиционное, стереотипное представление человека о том, как получить удовольствие.
А ведь этот же человек шел по улице, и был ветер, пели птицы, и всё это естественно и незаметно. Кто на это обращает внимание? Кто будет платить деньги, чтобы стоять под деревом и слушать пение соловья? Сама птица не просит никаких денег, она просто поет. Ведь это незаметно, это очень естественно. Это само собой разумеющееся. Именно поэтому большинство людей этим и не интересуется. То, что само собой разумеющееся, — неинтересно. Интересно то, для чего нужно приложить усилия, достигнуть.
Часто ли мы смотрим на небо, на закат, на восход, на облака. Человек, считающий себя эстетом и любителем искусства, ходит по выставкам, смотрит картины известных художников, покупает их за «бешеные» деньги, вешает у себя в спальне и смотрит на нарисованные небо и облака. А потом еще и другим показывает. И его уважают как ценителя искусства. Он здорово объясняет, что художник хотел сказать, изобразив небо и облака. А ведь небо, везде, всегда и всё время, но кто на него смотрит? Кто встанет утром, чтобы на восходе солнца послушать соловья? Но на какую-нибудь заморскую певицу за большие деньги он пойдет, будет ломиться, чтобы туда попасть, и будет потом долго об этом рассказывать. А вот о пении соловья что рассказывать?
Человек скажет: «Знаешь, я сегодня утром ходил в 4 часа слушать соловья». На что ему ответят: «Ну ты совсем, наверное, больной. Вот я ходил слушать. Там приезжал Майкл Джексон. Вот это да! Вот это да. Вот это я слушал. Он был так одет, он сделал еще пластическую операцию. У него теперь совсем другой нос…» Об этом можно бесконечно много говорить. Там о музыке уже никто и не говорит.
А что можно о соловье рассказать, как вы это можете рассказать? Поэтому это и неинтересно для большинства. Об этом нельзя рассказать, это не событие. Соловей поет, ветер дует, кого это интересует. Говорю ли я сейчас что-то, что можно обдумывать? Что здесь обдумывать? Я говорю простые вещи. Что здесь обдумывать? Никаких проблем. Просто говорю. Многим людям это покажется неинтересно. «Ну что про соловья рассказывать? Ты мне философскую систему объясни. Это да!».
Даже из слушания птиц ваш ум захочет сделать некую технику. Но это ведь не техника, а то вы еще скажете, что я рекомендовал слушать птичек 10 минут до еды и 20 после. Кто-то будет говорить, что соловья надо слушать до еды, а синицу после еды. Это, скажем, способствует просветлению. Вокруг этого целую систему можно создать.
Когда вы слушаете птичку, вы ничего не оцениваете. Это и есть вкус, запах Той Жизни. Возникает какая-то пауза в привычной суете. Человек бежал до этого и побежит после этого, но сейчас он к чему-то прикоснулся, к чему-то, что вне привычных забот и убеждений. Если его спросить, что в это время он думал, то, скорее всего,
