наклонилась, желая поцеловать его.

— Если ты не захочешь быть со мной, я не стану тебя принуждать. Но мне было бы очень тяжело, если бы наши отношения внезапно оборвались. — Неожиданно она обрела свою обычную практичность. — Это будет нелегко. Ты знаешь, я связана этикетом. На шее у меня висят слуги. Возможностей встречаться будет не много. Ты ни в коем случае не должен рисковать из-за меня. Если дядя узнает, он погонится за тобой не с плетью, а с топором палача.

— Клянусь богами, не могу винить его за это, — серьезно сказал Скавр.

Офицер-наемник, да еще столь подозрительный, как римлянин, — и вдруг возлюбленный принцессы? Туризин не мог позволить себе закрыть на такое глаза. Где-нибудь в другом месте подобное еще могло бы остаться без последствий. Но только не в Видессе. Интриги и заговоры были здесь национальной страстью наравне с теологией. Марк вспомнил гарсавранского палача с раскаленными прутьями в руке… Может быть, еще придется умолять Туризина о смерти. Но эта мысль мелькнула и исчезла, смытая волной счастья. Он засмеялся и пощекотал плечо Алипии.

— Что это, мой изумительный, мой желанный? — спросила она в легком замешательстве от непривычной для нее нежности.

— Вспомнил, как ровно год назад, в это же самое время, ругал на все корки Виридовикса за то, что тот загулял с Комиттой Рангаве. И вот я сам, похоже, погрузился в то же безумство.

— Виридовикс?.. Ах да, тот великан с медными волосами… Он находился на службе у римлян… Кажется, он называл себя “кельт”, да?

Уже в который раз Марк поразился ее памяти и вниманию к деталям. Несомненно, эти качества отточила работа над историческим сочинением. Любопытно, что сказал бы Виридовикс по поводу того, что он “находится на службе у римлян”. Что-нибудь запоминающееся, никаких сомнений.

Алипия внезапно засмеялась — она уловила связь между двумя событиями.

— Так вот почему он исчез из Видесса и так неожиданно отправился в степи с Гуделином и этим аршаумом… Как его зовут? Кажется, Ариг. — Она все-таки вспомнила имя.

— Да. Виридовикс сцепился с Комиттой, и та побежала к Туризину с воплями, что ее, бедную, изнасиловали. Виридовикс решил не дожидаться, чтобы узнать, поверил ли ей Туризин.

Алипия презрительно раздула ноздри.

— Комитта начнет склочничать с самим Фосом, когда тот востребует ее душу. Едва ли твой друг был первым, кто задрал ей юбку. И уж точно не последним. Я думаю, мой дядя был только рад, когда она стала слишком неосторожной со своими любовниками и дала ему повод избавиться от нее. — Принцесса тихонько засмеялась. — Без этого у него не хватило бы духу вышвырнуть ее из дворца.

Скавр видел Комитту в гневе и вполне мог поверить последним словам Алипии.

— Кстати, что случилось после того, как из ее постели вытащили халогая? — спросил Марк, вспомнив сценку, виденную им сегодня в Амфитеатре.

— Туризин отправил ее в монастырь за пределы города. Он сопроводил свою “посылку” кругленькой суммой для настоятельницы, чтобы та приняла Комитту. Скандальная репутация скакала впереди бедной шлюхи слишком быстро. Халогай — его звали Вальджос Намазанный Маслом — спешно отплыл на родину. Считалось, что он удаляется в немилости, опозоренный с головы до ног. Однако он увез с собой позолоченный боевой топор и осыпанные драгоценностями ножны с очень дорогим мечом. Всего этого у него не было, когда он прибыл в Видесс.

Грубоватое и скорое правосудие. Очень похоже на Туризина. Марк с мрачной уверенностью подумал о том, что сам он так легко не отделается, когда их с Алипией обнаружат. Алипия не была любовницей, осточертевшей своему царственному возлюбленному; пока у Туризина не родился наследник, только Алипия могла продолжить род Гавров.

Принцесса думала о том же.

— Мы должны сделать все, чтобы нас не раскрыли, — сказала она.

Поднявшись с постели, она направилась к своему платью, которое лежало на полу. Грудь Алипии поднялась и затвердела от холода. Тепло жаровни так и не смогло победить ледяного сквозняка, тянувшего из всех щелей. Скавр любовался красотой Алипии, ее быстрыми, уверенными движениями. Когда она оделась, Марк отбросил одеяло и стал одеваться сам.

— Подожди, — остановила его Алипия. — Будет лучше, если я уйду одна. — Заметив, что он опять помрачнел, она добавила: — Если меня заметят, я просто скажу, что заснула над бумагами в архиве. Этому поверят. Еще и пожалеют бедняжку. А если я вернусь во дворец вместе с тобой, на это сразу обратят внимание — независимо от того, виновны мы с тобой или нет.

Он развел руками, показывая, что сдается.

— Ты опять права. Ты всегда права.

— Я не уверена, что мне это нравится, — отозвалась она, расчесывая волосы. — В любом случае ты ничего не теряешь. Постель такая теплая…

— Даже вполовину не такая теплая, когда в ней нет тебя.

— Да ты рожден придворным. — Она улыбнулась, в уголках ее рта появились ямочки. — А что сказал бы Виридовикс, если бы узнал, что ты спишь с дочерью Императора?

— Он? Поздравил бы меня, не сомневаюсь.

— Молодец. — Алипия обняла трибуна и быстро поцеловала его. — Приятных сновидений и думай обо мне.

Они вместе подошли к двери. Уже взявшись за ручку, она взглянула на него:

— Это только начало, обещаю.

— Знаю. — Он открыл было рот, но тут же захлопнул его и только покачал головой: — Похоже, мне просто нечего больше сказать.

Алипия кивнула и выскользнула из комнаты. Марк тихо затворил за ней дверь.