Глаза полузакрыв, как сладко слушать шепотЕдва звенящего ручьяИ в вечном полусне внимать невнятный ропотИзжитой сказки бытия.И грезить, и дремать, и грезить в неге сонной,Как тот янтарный мягкий свет,Что медлит в высоте над миррой благовоннойКак будто много-много лет.Отдавшись ласковой и сладостной печали,Вкушая лотос день за днем,Следить, как ластится волна в лазурной дали,Курчавясь пеной и огнем.И видеть в памяти утраченные лица,Как сон, как образ неживой, —Навек поблекшие, как стертая гробница,Полузаросшая травой.6Нам память дорога о нашей брачной жизни,О нежной ласке наших ясен;Но всё меняется — и наш очаг в отчизнеХолодным прахом занесен.Там есть наследники; и наши взоры странны;Мы потревожили бы всех,Как привидения, мы не были б желанныСреди пиров, где дышит смех.Быть может, мы едва живем в мечте народа,И вся Троянская война,Все громкие дела — теперь лишь гимн рапсода,Времен ушедших старина.Там смута может быть; но если безрассудноЗабыл народ завет веков,Пусть будет то, что есть: умилостивить трудноВсегда взыскательных богов.Другая смута есть, что хуже смерти черной, —Тоска пред новою борьбой,До старости седой — борьбу и труд упорныйВезде встречать перед собой, —Мучение для тех, в чьих помыслах туманно,Кто видел вечную беду,Чей взор полуослеп, взирая неустанноНа путеводную звезду.7Но здесь, где амарант и моли пышным цветомВезде раскинулись кругом,Где дышат небеса лазурью и приветомИ веют легким ветерком,Где искристый поток напевом колыбельнымЗвенит, с пурпурных гор скользя, —Как сладко здесь вкушать в покое беспредельномВосторг, что выразить нельзя.Как нежны голоса, зовущие оттуда,Где шлет скала привет скале,Как нежен цвет воды с окраской изумруда,Как мягко льнет акант к земле,Как сладко здесь дремать, покоясь под сосною,И видеть, как простор морейУходит без конца широкой пеленою,Играя светом янтарей.8Здесь лотос чуть дрожит при каждом повороте,Здесь лотос блещет меж; камней,И ветер целый день в пленительной дремотеПоет неясней и всё неясней.И впадины пещер, и сонные долиныПокрыты пылью золотой.О, долго плыли мы, и волны-исполиныГрозили каждый миг бедой, —Мы ведали труды, опасности, измену,Когда средь стонущих громадЧудовища морей выбрасывали пену,Как многошумный водопад.Клянемтесь же, друзья, изгнав из душ тревоги,Пребыть в прозрачной полумгле,Покоясь на холмах, — бесстрастные, как боги, —Без темной думы о земле.Там где-то далеко под ними свищут стрелы,Пред ними — нектар золотой,Вкруг них везде горят лучистые пределыИ тучки рдеют чередой.С высот они глядят и видят возмущенье,Толпу в мучительной борьбе,Пожары городов, чуму, землетрясеньеИ руки, сжатые в мольбе.Но в песне горестной им слышен строй напева —Иной, что горести лишен,Как сказка, полная рыдания и гнева,Но только сказка, только сон.
