— Вот именно. Посыльный сказал, что сейчас у нас будет прелюбопытный гость и чтобы тебя на полную «катушку» встретили.

— Неужели ты хочешь сказать, что и убийство было подстроено?

— Про убийство не знаю. Скорее всего, его могли спровоцировать. У нас ведь бродит много мерзавцев, которых не жалко пристрелить.

— Зачем ты это все мне рассказываешь?

— Только потому, что ты рвался на поезд, который здесь не ходит, и мог пустить с досады себе пулю в лоб.

— А пущу ее, пожалуй, вашему мистеру Джонсону. Зачем же он дал мне двадцать долларов и сказал, что с ними я доеду до любого уголка Штатов?

— Значит, он собирается в самом деле помочь тебе в этом.

— Каким образом? А что, в самом деле три дня прошло, или как?

— Да — три дня. Сила любви, парень, сила первой любви. Впрочем, это уже мои тайны, ими я с тобой делиться не стану.

— Слушай, только не обманывай меня, а?

— Я не обманываю. Ты мне нравишься. И потом, пока ты мой клиент, я тебе помогаю.

— Я могу достать здесь лошадь? Я по горло сыт вашим мистером Джонсоном. Я должен вернуться в свой дом и попытаться попасть в Саванну.

— Я полагаю, что лошадь стоит там, где ты ее оставил с повозкой. Что касается Саванны, я думаю, мистер Джонсон тебе поможет.

— К черту твоего мистера. Я буду выпутываться сам. Если еще окажется, что я и человека не убил…

— …ты перережешь себе вены! Все вы, мужики, одинаковые.

— Неужели ты — настоящая проститутка? О Боже!

— Но-но, парень. Я хозяйка Эльдорадо.

— Да пошла ты со своим Эльдорадо! Как хоть тебя зовут на самом деле, если вы тут все во что-то играете?

— Могу сказать. Может, когда-нибудь это тебе пригодится. Красотка Уотлинг.

— Что? Легендарная Красотка? С горбом?

— Ты, по-моему, загнул насчет легендарной.

— А у вашего хозяина, я имею в виду не Джона… может, у него есть другой хозяин, более главный?

— Есть. Мистер… Батлер.

Но Джекки уже выскочил из спальни. «Дурачок. Убежал, не услышал. А жаль. Имя-то как Сим-Сим. Открывает многие двери».

…Поезд, следующий по маршруту Милуоки — Саванна, глухо стукнулся в состав, мчащийся впереди. Филипп зажмурился. Сейчас будет взрыв. Он представил себе Эллин.

— Удачно сцепились, — услышал он голос машиниста над ухом.

— Можете перелезать, мистер — сказал другой.

Филипп выглянул в смотровое окно. В самом деле — их поезд тащил «беглеца» перед собой.

Машинист, что был постарше, перекрестил Филиппа.

— Ну, мистер, с богом, — полезайте на тот состав. Как перелезете, не забудь нас отцепить.

Филипп кивнул. Самое главное — не упасть под колеса.

Машинисты открыли ему двери.

Преодолевая сильнейшие порывы ветра, Филипп выскользнул наружу. Каждый шаг давался с трудом. Но идти было не так уж страшно. Через три шага он почувствовал, как его руки намертво вцепились в соединительные троса поезда-беглеца. Филипп был на том же поезде, что и Эллин.

Машинисты дали гудок. Филипп расцепил связку меж двумя составами, и его родной поезд стал тут же на глазах отставать.

Филипп был у цели.

Он проник в вагон, в окнах которого горел желтый призывный свет.

И первым, кого Филипп увидел, был его родной дядя. От неожиданности юноша закачался.

Его дядя был не один.

Рядом с ним стояла умершая Кэролайн.

На ней была шляпка, в которой она позировала художнику, изготовлявшему дагерротипы. И платье — такое же. Его мать вся напоминала картинку с дагерротипа.

Дядя и мать стояли обнявшись. Они одновременно оглянулись и увидели Филиппа.

Кэролайн пронзительно завизжала, а дядя, издав рык, бросился на Филиппа. — «Не смотри на меня!»

Молодой джентльмен не успевал ничего предпринять. Дядя выхватил из ножен, что висели на боку его офицерского мундира, саблю и с размаху погрузил ее в грудь юноши.

Филипп охнул и стал медленно оседать на пол.

В вагоне наступила тишина.

Юноша простерся у его ног.

Дядя довольно засмеялся и обернулся к Кэролайн.

— Эй, Долли, этот парень вовсе не грабитель. Похоже, он из того города, куда мы едем. Он принял меня за своего дядю. Ловко же я под него загримировался. Слышала, он закричал: «Дядя»? А тебя он и вовсе чудно обозвал. Галлимар был прав: наше мастерство это недоумки никогда не видели.

Актриса, которую назвали Долли, озабоченно спросила:

— А зачем ты его убил?

Актер расхохотался.

— Я его не убил. Он просто впечатлительный. Я всадил в него цирковую шпагу.

И старый мим показал своей подружке саблю фокусника, клинок которой складывался в рукоятку и выжимал из нее краску. Получалась кровь и эффект вонзившегося клинка.

— Он очнется и нас побьет, — воскликнула Долли. — Мистер Галлимар будет злиться. Свяжи ты его, рыжий, и пусть лежит здесь до прибытия, а мы уйдем. Авось, когда очнется, подумает, что ему все приснилось. Пошли к нашим, а то они скучают там с какой-то ненормальной девчонкой, что прицепилась к поезду.

Актеры, довольные, засмеялись и покинули вагон, на полу которого, как тюк с песком, валялся связанный Филипп…