В лице Сэмюэла Спейда было что-то мефистофелевское: длинный костлявый заостренный подбородок, постоянно поднятые уголки губ, глубокий треугольный вырез ноздрей, брови вразлет над двумя складками, из которых торчал крючковатый нос, да клинышек коротких светло-русых волос между большими залысинами. Обычными, а не раскосыми, как следовало ожидать, были только его желтовато-серые глаза.

Заметив Эффи Перин, он сказал:

– Да, прелесть моя?

На Эффи Перин – загорелой долговязой девице с задорной мальчишеской улыбкой и веселыми карими глазами – было коричневое облегающее платье из тонкой шерстяной ткани. Закрыв за собой дверь, она привалилась к ней спиной и сказала:

– Там к тебе девушка. Ее зовут Уондерли.

– По делу?

– Кажется. Но посмотреть на нее стоит в любом случае: красотка, каких поискать.

– Тащи ее сюда. Немедленно.

Эффи Перин снова распахнула дверь и, держась за ручку, проговорила в соседнее помещение:

– Заходите, пожалуйста, мисс Уондерли.

Раздалось очень тихое «спасибо», настолько тихое, что расслышать его позволила только отменная дикция говорившей, и в дверях появилась молодая женщина. Она шла медленно, осторожно и смотрела на Спейда застенчивыми и одновременно пытливыми ярко-синими глазами.

Ее гибкая и стройная фигура была совершенно лишена ломаных линий: прямая спина, высокая грудь, длинные ноги, изящные руки. Одета она была во все голубое, оттенки выбирались, естественно, под цвет глаз. Из-под голубой шляпы вились локоны темно-рыжих волос, робкая улыбка ярко-алых губ обнажала белоснежные зубы.

Спейд, склонив голову, поднялся и короткопалой лапищей указал на дубовое кресло рядом со столом. Хозяин кабинета был ростом не меньше шести футов. Могучие покатые плечи придавали его фигуре почти коническую форму – на таком медведе плохо сидел даже хорошо отутюженный пиджак.

Мисс Уондерли снова прошелестела: «Спасибо» – и присела на кончик деревянного сиденья.

Спейд опустился в свое вращающееся кресло и, повернувшись к ней, вежливо улыбнулся.

Из-за закрытой двери доносился привычный треск пишущей машинки Эффи Перин. Где-то неподалеку гудел электрический мотор. На столе в переполненной медной пепельнице тлела сигарета. Ветерок, проникавший в комнату через приоткрытое окно, приносил с собой легкий аммиачный запах и перекатывал по столу сигаретный пепел.

Мисс Уондерли не отрывала беспокойного взгляда от этих пляшущих серых комочков. Она сидела на самом кончике кресла, готовая в любой момент вскочить на ноги. Руки в темных перчатках мяли плоскую темную сумочку на коленях.

Спейд откинулся в кресле и спросил:

– Итак, чем могу служить, мисс Уондерли? Она затаила дыхание и подняла на него глаза. Потом судорожно сглотнула и поспешно заговорила:

– Ведь вы можете… я думала… вообще-то… – Тут она прикусила белоснежными зубами нижнюю губу и замолчала. Не молчали только ее умоляющие ярко-синие глаза.

Спейд улыбнулся и ободряюще кивнул – дескать, все понимаю, не стоит волноваться.

– Расскажите-ка мне все с самого начала, – предложил он, – и мы подумаем, как вам помочь. Но, повторяю, – с самого начала.

– Это случилось в Нью-Йорке.

– Угу.

– Понятия не имею, где они встретились. В Нью-Йорке, конечно, но вот где именно? Она на пять лет моложе меня – ей только семнадцать, и общих друзей у нас нет. Да и вообще, той близости, которая бывает между родными сестрами, у нас никогда не было. Наши родители сейчас в Европе. Они не переживут этого. Я должна ее найти до их возвращения.

– Угу, – сказал он.

– Они приезжают первого числа. У Спейда загорелись глаза.

– Значит, у нас еще есть две недели.

– Что с ней стряслось, я не знала, пока не получила письма. Я с ума сходила. – У нее задрожали губы. Руки продолжали мять сумочку на коленях. – В полицию я не обращалась – а вдруг она действительно замешана в чем-то серьезном, – хотя страх за ее жизнь постоянно гнал меня туда. Посоветоваться мне было не с кем. Что делать – я не знала. Что я могла сделать?

– Разумеется, ничего, – ответил Спейд. – Но тут пришло ее письмо?

– Да, и я сразу же послала ей телеграмму, умоляя вернуться домой. Я послала ее сюда, на главный почтамт, «до востребования». Другого адреса она мне не дала. Я ждала целую неделю, но не получила от нее никакого ответа, ни словечка. Время шло, возвращение родителей приближалось. Вот я и приехала за ней в Сан-Франциско. Написала, что еду. Наверное, зря я это сделала?

– Может, и зря. Порой сразу и не сообразишь, что делать. Вы ее не нашли?

– Нет, не нашла. Я написала, что буду ждать ее в отеле «Сент-Марк», и умоляла прийти поговорить со мной, даже если она не думает возвращаться домой. Но она не пришла. Я ждала ее три дня, но она и сама не появилась и не прислала мне хотя бы записочки.

Спейд кивнул белокурой мефистофелевской головой, сочувственно нахмурился и сжал губы.

– Ужас, – сказала мисс Уондерли, вымученно улыбаясь. – Сидеть вот так… ждать… не зная, что с ней произошло или, может, сейчас происходит. – Улыбаться она более не пыталась. Ее била нервная дрожь. – Кроме адреса «до востребования» у меня ничего не было. Я написала ей еще одно письмо и вчера днем пошла на почту. Я пробыла там до темноты, но сестра не пришла. Сегодня утрем я снова отправилась туда, но Коринны так и не дождалась, зато увидела Флойда Терзби.

Спейд снова кивнул с напряженным вниманием.

– Он ни за что не хотел мне говорить, где Коринна, – с отчаянием в голосе продолжала она. – Он только сказал, что она здорова и счастлива. Но разве ему можно верить? Он сказал бы это в любом случае, ведь верно?

– Верно, – согласился Спейд. – Но, может, так оно и есть?

– Надеюсь. Я очень надеюсь, – воскликнула девушка. – Но не могу же я вернуться домой вот так, не повидав ее или хотя бы не поговорив с нею по телефону?! А он не соглашается отвести меня к ней. Говорит, что она не хочет меня видеть. Не верю. Он сказал, что передаст ей, что виделся со мной, и обещал сегодня вечером привести ее ко мне в отель, если она, конечно, согласится. Он, правда, уверен, что она не придет. Он сказал, что в этом случае придет один. Он…

Она замолчала, заметив, что дверь открывается, испуганно прикрыла рот рукой.

Человек, открывший дверь сделал шаг вперед, сказал: «Простите!» – и поспешно снял с головы коричневую шляпу.

– Все в порядке, Майлз, – сказал Спейд. – Знакомьтесь мисс Уондерли, – это мистер Арчер, мой компаньон.

Мистер Арчер кивнул и приветливо махнул шляпой. Это был человек среднего роста, крепкий, широкоплечий, с толстой шеей, добродушным обветренным красным лицом, массивными челюстями и